Пенкарро закусил губу.
— Он совершенно сумасшедший, — шепнул он. — Доводы разума бесполезны.
Молодой врач кивнул.
— Нельзя ли сбить его прежде, чем он доберется до Элен?
— Нет, нельзя рисковать ее жизнью.
Барон подозрительно уставился на них:
— О чем это вы шепчетесь?
Брайан покачал головой:
— Ни о чем. Но что вы делаете? Зачем захватили мисс Треваскис?
Злобная усмешка исказила черты барона.
— Так, мой юный друг. Так ты задумал отнять у меня и мисс Треваскис? Как отнял жену? Говорю тебе, Гуго…
Брайан быстро взглянул на Пенкарро, но тот пожал плечами.
— Меня зовут не Гуго. Гуго мертв. Разве вам мало этой мести?
Барон озадаченно нахмурил лоб:
— Гуго мертв?
— Да, — подтвердил Брайан.
В голове у него зародился план. Если удастся отвлечь барона, быть может, они с Пенкарро успеют броситься к Элен и заслонить ее от скальпеля.
— Гуго не умер! Ты — Гуго! — взвизгнул барон. — Но… но ты изменился, Гуго. Ты выглядишь как прежде, до того, как… как я прооперировал тебя. Как ты это сделал? Ты знаешь секрет?
— Я не Гуго, — настаивал Брайан. — Гуго лежит мертвым под скалой… там.
Барон обернулся вслед его жесту, и Брайан воспользовался моментом, чтобы сделать еще шаг вперед.
Франкенштейн вновь с подозрением взглянул на него.
— Меня не обманешь, — сказал он. — Тебе следовало бы знать, Гуго…
— Я не Гуго, — твердил Брайан. — Гуго лежит там. Взгляните сами.
Барон приосанился.
— Меня не обманешь, — снова отчеканил он.
— Можете убедиться сами. Загляните под обрыв.
Поколебавшись, барон отошел к устью пещеры.
— Пора! — крикнул Брайан.
Они сбежали по ступеням раньше, чем барон с криком ярости отскочил назад и занес руку со скальпелем над девушкой. Пенкарро, с проворством, невероятным в его годы, первым подскочил к столу и кулаком ударил барона по руке.
Скальпель отлетел на пол.
Барон вскрикнул от боли и, зажав поврежденную кисть, повернулся за скальпелем.
В этот миг Брайан стоял у стола и отсоединял ремни, которыми была пристегнута Элен. Он отнес бесчувственную девушку к подножию лестницы. Она была под наркозом, врач уловил запах эфира. Уложив ее под лестницей, он вернулся на помощь к Пенкарро.
— Что нам с ним делать? — спросил пастор, махнув рукой на барона, лихорадочно рывшегося среди ящиков в поисках отлетевшего скальпеля.
Когда они двинулись к нему, барон, зарычав, отскочил назад.
Протяжный вой ответил его крику.
Глаза барона сверкнули демоническим светом. Он прыгнул вперед и сдвинул засов большой деревянной клетки.
Из темного ящика вырвалась собака, кошмарное творение Франкенштейна.
Пенкарро, стоявший впереди Брайана, закричал от ужаса и изумления и заслонился руками. Собака бросилась на него. Даже Брайан, видевший ее прежде, не мог совладать с ужасом, когда массивный черный зверь оказался под светом фонаря. Это была гончая, черная, как гагат. Из ее горящих раскаленными углями глаз, казалось, вырывалось пламя. По оскаленным клыкам с морды стекала слюна, окрашенная кровью от сырого мяса, которым кормил ее барон.