— Ведь ты не поверил ему, Драгар? Что, если я действительно подстроила нашу встречу, милый? Но я все равно люблю тебя, это правда! И всегда буду любить тебя, Драгар!
Он посмотрел на нее стекленеющими глазами.
— Сука! — сплюнул он и умер.
Сколько раз, Дессилин?
Сколько раз ты будешь повторять эту игру?
(Но это был первый раз!)
Первый? Ты уверена, Дессилин?
(Я клянусь!.. Как я могу быть уверена?)
А сколько раз после? Сколько кругов, Дессилин?
(Кругов? Откуда эта темнота у меня в голове?)
Сколько раз, Дессилин, ты была Лорелеей?
А сколько тех, кто познал твой манящий взгляд?
Сколько было тех, кто слышал твой крик сирены, Дессилин?
Сколько душ приплыли к тебе, Дессилин?
И сгинули от таящихся в глубине теней?
И теперь подводное течение увлекает их в ад?
Сколько раз, Дессилин?
(Я не могу вспомнить…)
VII
«Ему придется умереть…»
— Ты знаешь, что ему придется умереть. Дессилин покачала головой:
— Это слишком опасно.
— Но ясно, что намного опаснее оставлять его в живых, — мрачно заметил Маврсал. — Из того, что ты рассказала мне, очевидно: Кейн никогда не позволит тебе покинуть его — а это не то же самое что уйти от какого-то ревнивого лорда. Щупальца колдуна тянутся дальше, чем щупальца легендарного Орайки. Что толку бежать из Карсультьяла лишь затем, чтобы магический удар Кейна настиг нас позже? Даже в бурном море его тень может преследовать нас.
— Но мы могли бы сбежать от него, — пробормотала Дессилин. — Океаны безбрежны, и волны не хранят следов.
— Кудесник найдет способы преследовать нас.
— И все же это слишком опасно. Я даже не уверена, что Кейна можно убить! — Пальцы Дессилин нервно играли изумрудом, ее губы были плотно сжаты.
Маврсал сердито наблюдал за тем, как ее пальцы теребят изумрудное ожерелье. Изящные дамы могут следовать этой моде здесь, в Карсультьяле, но его раздражало, что она не снимает это украшение даже в постели.
— Ты не освободишься от рабского ошейника Кейна, — ворчливо озвучил он свою мысль, — до тех пор, пока этот дьявол не умрет.
— Знаю, — тихо выдохнула девушка, в зеленых глазах которой сияло нечто большее, чем страх.
— Его может убить только твоя рука, — продолжал он.
Ее губы дрогнули, но она промолчала.
«Туаб» мягко качался на волнах, до капитана доносились шепчущие в ночи тихие голоса гавани. Дерево корабля скрипело и стонало, стукаясь о буферы изношенного пенькового такелажа на причале. Вдалеке на палубе слышались шаги вахтенных, тихий разговор указывал на присутствие других членов команды — не улегшихся в свои подвесные койки, несмотря на тяжелую дневную работу. В капитанской каюте медленно раскачивалась в такт волнам лампа, поочередно отбрасывая мягкие тени на находящиеся внутри предметы. Атмосфера в помещении была спокойная — почти уютная, если бы только каюта могла быть защищена от темного призрака, блуждающего в ночи.