Кино на трехчасовом сеансе оказалось пародией на фильмы про Джеймса Бонда, но такой увлекательной, что Ноэлю приходилось постоянно смотреть на часы, чтобы наверняка не пропустить встречу с Лумисом. Когда он глянул на часы в третий раз, они показывали три тридцать две.
Мужская уборная располагалась на нижнем этаже, слева от центральной лестницы. Внутри обнаружился вестибюль со встроенными скамьями, фонтанчиком для питья и торговым автоматом со всякой гигиенической мелочевкой. За ним лежала сама уборная. Когда Ноэль вошёл, меж мраморных стен царила холодная звенящая тишина. Пустой ряд писсуаров у стены. Два ряда кабинок. Ну, здорово, подумал он, этого она мне по петле не говорила. А что именно она сказала? Вторая кабинка от двери. Это получается первый ряд. Но разве старый сыщик не предпочел бы задний ряд, чтобы побеседовать более приватно? Разумеется, единственной закрытой кабинкой оказалась вторая справа в заднем ряду.
Ноэль проскользнул в кабинку рядом и сел. Со стороны соседа не доносилось ни звука. Он кашлянул. По-прежнему ничего. Это был старый просторный туалет; перегородки, разделяющие кабинки, заканчивались сантиметрах в десяти над полом. Чтобы увидеть, кто внутри, ему придется встать на четвереньки. Если там вообще кто-то есть; может быть, кабинку закрыла администрация, потому что она не работает. Постучать? Если бы там был Рыбак, он наверняка бы услышал, как Ноэль вошёл. Он забыл передать Ноэлю какой-то опознавательный код? К черту Лумиса и все эти шпионские игры!
Внезапно в соседней кабинке закашлялись. Звук не походил на кашель молодого человека.
Ноэль отклонился так далеко, как только смог, к щели в полдюйма шириной между задней стеной и не доходящей до неё перегородкой. Громко и тщательно прокашлялся.
Никакого ответа.
Какого черта задумал Лумис?
Ноэль снова закашлялся, на этот раз ещё громче. Когда и на это не последовало ответа, он наконец окликнул соседа.
Секунду или две царила тишина. Потом он услышал целый поток звуков: торопливое отматывание туалетной бумаги, шум резко спущенной воды и удар в стенку, словно мотнулась пряжка на ремне. Последним звуком стал металлический щелчок двери, которую открыли и захлопнули. В соседней кабинке больше никого не было.
Ноэлю требовалось убедиться, что это не Лумис со своими играми. Когда он вышел из кабинки, в уборной был всего один человек: крупный чернокожий мужчина средних лет, который мыл руки над раковиной. Ноэль остановился, разглядывая его, а мужчина закончил умываться, поспешно вытерся бумажным полотенцем и вылетел прочь. Вид у него был то ли злой, то ли испуганный — а может, и то и другое сразу.