Осенью в Ставрополе хозяином города и губернии стал Совет рабочих и солдатских депутатов. На улицах появилось гораздо больше военных. Настроение интеллигенции стало настороженным. Учение в гимназии шло своим чередом, но нас всё больше интересовали события в Москве и в Петрограде. Частые смены правительства и выступления крайне левых партий вызывали тревогу и неуверенность. Вся надежда была на Учредительное Собрание, назначенное на зиму. Осенью началось формирование Красной гвардии. В октябре большевики захватили власть в Петрограде. А в ноябре в Ставрополе солдаты и штатские уже громили винные склады и бродили по улицам с бутылками водки в руках, наводя ужас на жителей.
В январе стало известно, что большевики разогнали Учредительное Собрание. У молодежи, интеллигенции и у всех, кто еще любил Россию, мысли стали работать в одном направлении — надо спасать родину! В течение зимы стали шириться слухи о Добровольческой армии, формирующейся на Дону и Кубани под начальством генерала Алексеева и генерала Корнилова. Все разноречивее были слухи о мирных переговорах большевиков с немцами. Ставрополь все больше наполнялся бежавшими с фронта солдатами. Они бродили по городу в растерзанном виде, без погон, но с винтовками.
Весною 1918 года напряжение и беспокойство еще более усилились. Трудно было сказать, чего хочет новая власть. Одно становилось ясным — что человеческая жизнь потеряла всякую ценность. Стали арестовывать офицеров, зажиточных людей, приверженцев правых политических партий; ходили слухи, что кое-кого расстреляли.
В тот год занятия в гимназиях закончились немного ранее обычного. В мае стали по секрету передавать, что готовится офицерское восстание. Алексей Каплан, у которого было два брата-офицера, сказал нам о плане и дате восстания, предложил принять в нем участие и обещал снабдить оружием. Восстание было сорвано доносом какой-то девушки, приятельницы одного из офицеров. За несколько часов до выступления красная гвардия окружила место назначенного восстания. В перестрелке было убито несколько офицеров, остальным пришлось скрыться. Восстание не удалось еще и потому, что большинство офицеров и молодежи, которые должны были принять в нем участие, остались дома. В тот же день начались усиленные облавы и обыски в поисках оружия. Уже на следующий день во дворе осетинских казарм расстреливали офицеров и молодых людей, пойманных с оружием. Кое-кто из офицеров ушел в леса около Холодного родника, стремясь пробиться на Кубань.
В эти тревожные дни Даша, Лиза и я уехали на Кугульту. Вскоре мы были свидетелями посещения нашего хозяйства комиссаром из села Безопасного с группой парней, вооруженных винтовками. Комиссар предъявил отцу требование о передаче нашей земли, находящейся к югу от реки Кугульты, в ведение села Безопасного. Кроме того, потребовал инвентарь. Отец отказался, сославшись на то, что пока нет общего закона об отчуждении земли, инвентаря и скота. Комиссар пригрозил арестом. После долгих переговоров, комиссар удовлетворился взяткой и уехал со своими молодцами, пообещав, что вернется опять.