Он ничего не боялся. Пока не встретил меня.
Я стала той частью его жизни, которая была неизвестной, темной лошадкой, переменной, которую он не мог контролировать. Независимо от того, сколько счастья я ему принесла, в другое время каждого дня, волнение, которое он чувствовал без меня, было в десять раз хуже, чем в моем присутствии. Гнев, который одолевал его и раньше, сейчас становился все труднее управляемым. Становясь уже не таинственным и специфическим. Я стала его слабостью.
Так же, как и для своего отца.
— Эбби! Вот ты где! Я искала тебя повсюду! — сказала Америка, вваливаясь через дверь. Она подняла свой мобильный телефон.
— Я только что разговаривала по телефону со своим отцом. Мик звонил им прошлой ночью.
— Мик? — мое лицо исказилось от отвращения. — Зачем он звонил им?
Америка подняла брови, как-будто я должна была знать ответ.
— Твоя мать все еще донимает его.
— Что он хотел? — спросила я, чувствуя боль. Она поджала губы.
— Узнать, где ты.
— Они не сказали ему, не так ли?
Лицо Америки исказилось.
— Он твой отец, Эбби. Папа чувствовал, что он имел право знать.
— Он собирается приехать сюда, — сказала я, чувствуя, как глаза горят. — Он собирается приехать сюда, Мер!
— Я знаю! Прости! — сказала она, пытаясь обнять меня. Я отстранилась от нее и закрыла лицо руками.
Знакомая пара сильных рук легла на мои плечи.
— Он тебе не навредит, Пташ, — сказал Тревис. — Я не позволю ему.
— Он найдет способ, — сказала Америка, с тяжелым взглядом. — Всегда находит.
— Я должна выбраться отсюда.
Я накинула на себя пальто и потянула за ручку раздвижных дверей. Я была слишком расстроена, чтобы останавливаться не пытаться одновременно толкнуть дверь и нажать на ручку. Как только по моим замерзшим щекам потекли слезы разочарования., Тревис накрыл своей рукой мою. Он надавил, помогая мне нажать на ручку, а другой рукой открыл дверь. Я посмотрела на него, осознавая, как глупо себя веду, ожидая увидеть замешательство или разочарование на его лице, но, вместо этого, он смотрел на меня с пониманием.
Тревис приобнял меня рукой и мы прошли в дом, спустившись по лестнице и пробравшись сквозь толпу к входной двери. Трое пытались заговорить со мной, пока я четко двигалась к выходу.
Америка вытянула руку и схватила мое пальто, останавливая меня.
— Эбби! — прошептала она, показывая на небольшую группку людей.
Они столпились вокруг взрослого, растрепанного мужчины, который отчаянно указывал на дом, держа в руках фотографию. Пары кивали, обсуждая фотографии друг с другом.
Я подбежала к мужчине и выхватила фотографию из его рук.