Мерри постелила Дейву на диване и глубоко вздохнула.
— Терпеть не могу лгать, но нужно ведь помочь ребенку сохранить иллюзии, не так ли?
Доставая из бельевого шкафа одеяло, Дейв сказал:
— Ты не объяснила, почему твоя племянница проводит рождественские праздники у тебя. Где ее родители?
— Мать у нее умерла вскоре после родов, будучи незамужней. Отец, как я подозреваю, скрылся в неизвестном направлении. — Мерри заглянула во все уголки бельевого шкафа. — Могу поклясться, здесь была подушка.
— Достаточно и этой. — Дейв вытащил из-под своего тулупа подушку, что была привязана на талии. — Значит, Стеффи, так сказать, сирота…
— Да, можно считать так. — Мерри взбила подушку и заправила ее в наволочку. — Девочка жила с теткой, пока та не умерла пару месяцев назад. Единственный, оставшийся в живых родственник, — двоюродный дядя, холостяк, который не захотел, чтобы Стеффи жила у него. Он решил отдать ее на удочерение, и здесь-то в судьбу Стеффи вмешалась моя сестра, Лайза.
Дейв взял халат, принесенный сверху хозяйкой, и отправился в ванную комнату для гостей.
— И где же нежно любящая мамочка Лайза встречает Рождество? — спросил он, обернувшись в дверях.
— В Швейцарии. Занимаясь лыжным спортом.
— С мужем?
— Она не замужем.
— Я не собираюсь задевать достоинство твоей сестры. Однако… — Мерри слышала тревожащий душу шорох снимаемого белья в ванной комнате. Дейв Эндерс раздевается прямо здесь, за дверью, у нее дома. Она старалась остановить воображение, но не могла отделаться от навязчивого образа этого мускулистого широкоплечего мужчины. — …Однако твоей сестре не пришло в голову, что она может быть нужна ребенку? — закончил свою мысль Дейв.
— Лайзу, увы, никогда не волнуют нужды других людей.
Дверь распахнулась. Темно-бордовый махровый банный халат, висевший на тоненькой Мерри, как балахон, тесно обтянул мощную фигуру Дейва и даже не сошелся на груди, открывая мягкие завитки каштановых волос. Мерри, заставив себя отвернуться, занялась тем, что стала оправлять одеяло на диване Дейва. Однако тут же ей пришла в голову мысль, что такой жест может показаться двусмысленным.
Дейв стоял в дверях и внимательно следил за действиями Мерри.
— Ты знаешь, можно подумать, будто у тебя никогда не ночевал дома мужчина.
— Никогда. — Заметив, как поползли вверх брови у Дейва, она добавила: — В этом доме. Однажды я уже почти обручилась — это было давно, — но оказалось, он не тот человек, кто был нужен мне.
— Тебе повезло, что истина обнаружилась вовремя.
— Еще бы.
Мерри хотелось бы расспросить Дейва о его прошлом, но ведь они еще так мало знакомы. Несколько поцелуев украдкой еще не дают ей права совать нос в его личную жизнь.