Наконец они подъехали к изгороди, которую Джон хотел проверить. На протяжении получаса езды никто из них ни словом не обмолвился о прошедшей ночи. Хотя в их отношениях появилось что-то новое: они стали ближе друг другу. И все же она сомневалась.
Мысли Паломы снова вернулись к Анне. Вина, предательство и любовь, растерянность и печаль — как тесно они переплелись!
Прошлой ночью у Паломы появилась надежда, что Джон любит ее, что Анна — его прошлое, а она станет будущим. Теперь ей казалось, что все это мечты, иллюзии ее жаждущего сердца. Но внезапно она ясно поняла то, в чем не отдавала себе отчета: целью ее приезда была и встреча с Джоном.
— Хочешь выйти? — спросил Джон, открыв дверцу машины.
Он дал команду, и фермерские собаки выпрыгнули на лужайку. Дикси последовала за ними степенно, как и подобало ее более почтенному возрасту и более почетному месту в собачьем обществе.
— Конечно.
Палома стала поспешно освобождаться от пристяжного ремня, но больная рука напомнила о себе.
— Я помогу, — заботливо произнес Джон, убирая ремень.
Палома посмотрела на него снизу вверх и встретилась с ним глазами. Взгляд его снова был холодным, прозрачным, как лед, и неумолимым. По телу Паломы пробежала дрожь.
— Не сопротивляйся, — сказал он, глядя на женщину в упор. — Ты попалась, и из ловушки тебе не выбраться.
— Может быть, секс — это все, что нужно тебе, но не мне.
Джон полез в багажник за скобами и молотком. Распрямившись, он продолжил разговор:
— Если бы мне было достаточно секса, я бы сделал тебя любовницей. Тебе подходит эта роль. Но ты для меня значишь больше.
— Я бы никогда не стала твоей любовницей. Это унизительно.
— Не переводи разговор.
Палома сверкнула глазами.
— Стать твоей женой — это то же, что стать любовницей. Сейчас женятся только для этого.
Лицо Джона сделалось строгим.
— Достаточно часто женятся и по другим причинам. Я обещаю тебе много больше, чем просто интимные отношения. Рано или поздно ты все равно выйдешь за меня, потому что тебе нужны дети. Я же вижу, как ты смотришь на них — жадно и с болью. Думаешь, это не заметно?
— Джон, я хочу знать правду. Как все это могло случиться? — тихо сказала Палома, глядя прямо в его непроницаемые глаза.
Таким же тихим голосом Джон ответил:
— Правду? Хорошо. Мы подали заявление, что хотим усыновить ребенка, еще за год до того, как ты оказалась в нашей спальне. Я не знал, что ты беременна, это тоже правда. В мае мы с Анной путешествовали по Австралии, в августе — по Бразилии, поэтому мне не пришлось уговаривать жену не приглашать тебя — я не хотел тебя видеть. А в сентябре нам предложили удочерить двойню. Я колебался, но Анна твердо решила согласиться. Как только она их увидела, то сразу полюбила. — Тут голос Джона пресекся. — Как я мог предположить, что это твои дети? Знаю, Анна не отвечала на твои письма. Наверное, догадывалась, что между нами что-то было. Но я любил ее. Смерть не может убить любовь. Но я не сумасшедший и понимаю, что жизнь идет своим чередом.