Тогда у меня зародилось предположение, что заболевания Виктории были связаны с желанием получать больше внимания отца. Я думал, как бы помягче подтолкнуть Викторию к мысли о том, что эта схема поведения не утратила актуальности. Для третьей сессии это было слишком рано. Но с другой стороны, у меня не было сомнений в верности догадки. Возможно, были и другие вопросы, требующие терапевтического вмешательства. Но конкретно эта проблема — она была понятной и решаемой. Только как сказать это Виктории, чтобы не вызвать у нее сопротивления? Люди неосознанно манипулируют близкими с помощью болезни. Человек действительно плохо себя чувствует и нуждается в помощи и участии. Вывести это на уровень сознания бывает трудно, ведь признаваться себе в манипуляциях своими близкими никому не нравится.
И вот сейчас, в четвертую нашу встречу, Виктория на пороге моего кабинета продолжает свой яростный монолог:
— Как вам вообще могло прийти в голову, что я кем-то манипулирую с помощью своих болезней?! Какая глупость! Да, мне не повезло обладать крепким здоровьем, но разве же я в этом виновата? Все, что вы мне наговорили в прошлый раз, — полный бред! Я пришла к вам, чтобы лечить свою психосоматику, а вместо этого вы меня обвиняете во всех смертных грехах. Да как вам не стыдно?! Вы же серьезный человек!
Отрицание — это типичная реакция на правильную интерпретацию. Значит, я прав. Значит, Виктория действительно использует свое здоровье как способ привлечь внимание. Я выслушал все, что говорила девушка, не вступая с ней в дискуссию, после чего спросил:
— Виктория, вы можете описать, что чувствуете сейчас?
— Вообще-то я чувствую злость и обиду, хотя не сразу это поняла.
— Вам не стоит беспокоиться, это совершенно нормально — испытывать недовольство по поводу обманутых ожиданий. Виктория, давайте проведем небольшой эксперимент. Я хочу попросить изобразить свою злость на рисунке.
— Ну, давайте попробуем. — Виктория согласилась с явной неохотой.
Она выбрала для рисования обычные карандаши. Рисовала долго, штрихи были неуверенными, но злость оказалась хорошо прорисована и похожа на экзотический фрукт, как будто придавленный сверху.
— Виктория, мне кажется, ваша злость выглядит придавленной. Скажите, что бы вы хотели сделать со своей злостью? Раздавить, возможно, уничтожить как-то иначе?
Виктории хотелось другого. Ей хотелось освободить свою злость, вытащить ее из-под гнета внешних обстоятельств. Расправить свою злость, насытить ее всем необходимым. Очевидно, у Виктории были проблемы с высказыванием негативных эмоций. Она подавляла недовольство, никак не проявляя его вовне.