– Отойдите! Отойдите, я сказал! Ни шагу! Я сам его порешу!
– Мавлет! Камера! – хлопнул в ладоши Полтава и снова бросился в бой.
Легко увернувшись от двух боковых, Андрей несколько раз ронял своего противника в снег, но добивать не стал, а просто отходил в сторону, давая тому подняться на ноги. Несколько раз Магомедову удавалось попасть по Полтавскому, но в итоге он снова и снова падал на снег, срубленный ударом на встречном движении. По сравнению с боем в «Крокусе» это было просто избиение, причем чем яростнее бросался на Андрея Магомед, тем спокойнее тот становился и бил с каждым разом все сильнее. После шестого нокдауна Полтава спокойно проговорил:
– Забирай своих баранов и вали отсюда.
– Сука! Да я тебя… – заорал Магомедов и снова оказался в снегу.
Когда Полтавский спокойно уходил от ударов, которыми пытался его достать Магомед, он нечаянно повернулся спиной к дагестанцам, которые окружали почти все поле боя. Потом случилось то, чего мы больше всего боялись – его ударили в спину. Рухнув на колени, Андрей зарычал от боли и рывком поднялся с земли. Магомед, почувствовавший, что это его шанс поквитаться с Андреем, снова бросился на него, но тот резво отпрыгнул в сторону, стараясь держаться спиной в ту сторону, где стояли я и Алекс. Андрей дотронулся до спины, скрипнул зубами и пошел в бой. Магомед, увидев разъярившегося противника, радостно вскрикнул и побежал навстречу.
После полученного удара Магомед уже не поднялся.
Встав лицом к своим врагам, Полтавский криво усмехнулся и проговорил:
– Снимай, Мавлет!
Безмолвно стоявшие дагестанцы в следующий миг бросились на нас. Я сжал кулаки и подскочил, встав рядом с Андреем, прекрасно понимая, что нас сейчас просто снесут. Других вариантов нет, в тот момент мне даже не было страшно (вернее, нет, было – я боялся, что у меня не получится даже ударить ни одного из них).
А потом я рухнул на землю. Рухнул инстинктивно, понимая, что, если останусь на ногах – умру. Рядом со мной рухнули Андрей и Алекс. Дагестанцы тоже рухнули.
Не удивляйтесь, причина была одна – короткая автоматная очередь, пущенная в воздух. В таких случаях лучше вообще не думать – падай головой в землю, иначе думать будет нечем. Я не воевал, но почему-то именно так сработали рефлексы. Если знаете, как поступить по-иному, когда над головой стучит автоматная очередь, простите меня, неграмотного.
Единственные, кто не поддался нашему единому порыву, – это собаки. Заливаясь лаем где-то в стороне, они упорно не хотели замолкать. Следующим был грозный рык:
– Вы что, твари, совсем страх потеряли! Голову не поднимать, кто свою башку поднимет – размозжу на хер! Лежать, я сказал!