— Тони получает по справедливости. Я свои обязательства выполняю: даю ему работу и за нее хорошо плачу. Он же, со своей стороны, каждый день честно трудится, за что получает немалые деньги. Я сам за этим слежу. Но сейчас я имел в виду совсем другое. Вы ни словом не обмолвились о важном обстоятельстве. Разве вы не знаете, что Тони — мой наследник?
— Для меня это новость. Но, в любом случае, даже если бы я об этом знала, что это могло бы изменить? Давайте спокойно взглянем правде в глаза. Вы ведь отнюдь не старик, он моложе вас всего на десять лет. Вы женитесь, и у вас будут свои дети, так что вашим наследником Тони не будет.
— Так могло бы случиться, только это маловероятно. Мне уже тридцать пять. Я привык к своей свободе. И лишиться ее только ради того, чтобы приобрести прямого наследника? Нет, для меня это не слишком веский довод.
Мэт стоял совсем близко от Зу, сосредоточенно разглядывая ее в упор. Губы Мэта были невероятно чувственными, но он больше не улыбался. Лицо его, бронзовое от загара, казалось сумрачным и напряженным. Девушка подумала, что в эти огромные черные как ночь глаза лучше не заглядывать. И в тот самый момент эти глаза превратились в узкие щелочки, а приводящие в полное замешательство губы Мэта сжались.
— Как давно все это было, Зу? Женщины, как правило, помнят даты куда лучше, чем мужчины.
Ощутив во рту невыносимую сухость, Зу закашлялась.
— Пять лет назад, — хрипло произнесла она.
— Целых пять лет! Поразительно! И вам тогда было…
— Мне было девятнадцать.
— Вам не дашь ни на год больше и сейчас.
— Вы застали меня врасплох.
В этом для Зу не было ничего нового. Мэт всегда заставал ее врасплох. Сейчас она имела в виду то обстоятельство, что Мэт был одет изысканно, а потому куда лучше мог владеть ситуацией, нежели сама Зу. В отличие от Мэта, на ней одежды почти не было, и девушка чувствовала себя весьма уязвимой. Однако, как ни странно, стеснения не испытывала. Все вернулось на круги своя: при Мэте она всегда ощущала себя женщиной и была раскованна. Стоило ему лишь взглянуть, как все ее чувства до крайности обострялись, а пульс начинал неистово биться. Точно такой же бешеный ритм пульса она изо всех сил старалась успокоить в данный момент.
Не скрывая издевки, Мэт, едва разжав губы, изрек:
— Неужели?
— Если вы хотите остаться, я должна привести себя в порядок.
— Да вы и так в полном порядке. Сожалею, но остаться я не могу — еду на холостяцкую вечеринку, которую устраивает ваш жених. Тем не менее… спасибо за приглашение.
— Я и не думала вас приглашать. Просто проявила вежливость по отношению к моему будущему… — Зу не могла удержаться, от колкости, — дяде, ведь в вашем лице я приобрету дядю после замужества, не так ли?