Фредо проснулся в темноте, уткнувшись лицом в подушку и подогнув колени к груди. Какое-то мгновение он не мог сообразить, где находится, затем постепенно к нему вернулось возбуждение вчерашнего дня, и он понял, что лежит в своей кровати, вспомнил марш и то, что его отец был ранен, но ничего страшного не произошло. Фредо видел отца. Мама разрешила им с Майклом одним глазком взглянуть на него, после чего отправила их наверх в свою комнату, подальше от суеты, царящей в доме. У папы рука висела на перевязи, но выглядел он хорошо. Фредо так и не знал, что же произошло после того, как его отправили домой. Он попытался было подслушивать за дверью, но мама пришла к ним в комнату и заставила их с Майклом делать уроки, так что он не смог ничего услышать. Им даже запретили включать радио, и мама строго-настрого запретила Майклу рассказывать брату о случившемся. Они легли спать. И все же Фредо знал, что во время марша началась стрельба и папа был ранен в плечо. Он лежал в кровати, мысленно прокручивая события минувшего дня, и злился на то, что ему не повезло и он пропустил такие события. Быть может, если бы он был там, ему удалось бы защитить отца. Быть может, ему удалось бы спасти его от пули. Может быть, он бы закрыл отца своим телом или оттолкнул бы его в сторону. Фредо сожалел о том, что его там не было. Сожалел о том, что у него не было возможности показать отцу и всем остальным, что он уже не ребенок. Если бы ему предоставилась возможность спасти отца, все бы это поняли. Ему уже пятнадцать. Он не ребенок.
Наконец Фредо оторвал лицо от подушки и перевернулся на спину, стряхивая остатки сна. У противоположной стенки Майкл лежал в кровати, накрывшись с головой одеялом, и из-под края пробивалась полоска света.
— Майкл, чем ты там занят? — шепотом спросил Фредо. — Ты там читаешь?
— Ага, — донесся приглушенный голос брата. Откинув одеяло, Майкл высунул голову. — Мне удалось стащить внизу газету, — сказал он, показывая Фредо вечерний выпуск «Миррор». На первой полосе была фотография маленького мальчика, лежащего на тротуаре, свесив с бордюра руку. Над снимком был заголовок огромными буквами: «Гангстерское побоище!»
— Вот те на! — воскликнул Фредо, соскакивая со своей кровати и забираясь на кровать к брату. — И что здесь пишут? — Он выхватил у Майкла газету и фонарик.
— Здесь говорится, что наш папа гангстер. Что он большая фигура в мафии.
Перевернув страницу, Фредо увидел фотографию, на которой его отца усаживали в полицейский «воронок».
— Папа говорит, такой вещи, как «мафия», не существует, — назидательным тоном произнес он, после чего увидел фотографию Ричи Гатто, лежащего на мостовой в луже крови, раскинув в стороны руки и ноги. — Это же Ричи… — тихо пробормотал он.