За Видяевым прочно закрепилась репутация исключительно настойчивого и отважного командира. Обнаружив цель, он делал все возможное и невозможное, чтобы не дать ей уйти. Он никогда не останавливался перед тем, чтобы прорвать охранение, каким бы плотным оно ни было, и нанести «пистолетный» удар с четырех-пяти кабельтовых наверняка. Такой была его атака по огромному транспорту в апрельском походе. Так же атаковал он и в майском походе, в котором после успешного залпа на лодку за три часа было сброшено триста пятьдесят глубинных бомб.
Атаками Видяева интересовались все командиры. Все его удары носили отпечаток яркого таланта. Все действия Видяева оказывались наиболее разумными и приемлемыми для сложившейся обстановки. Его умение поль-
[251]
зоваться акустическими пеленгами при выходе в атаку при плохой видимости ставили в пример.
На бригаде хорошо был известен и такой случай. Выходя в атаку, Видяев увидел, что сторожевик из состава охранения повернул прямо на лодку. Заметил он ее или изменил в эту сторону курс по простому совпадению, выписывая противолодочный зигзаг, сказать было трудно. Форштевень корабля вспарывал воду, неумолимо приближаясь к лодке. До выпуска торпед оставалось совсем немного. И Видяев не сворачивал с боевого курса.
Вдруг сторожевик отвернул. А вслед за этим лодка вздрогнула, выпуская торпеды. Потом Федор Алексеевич так объяснял свои действия:
— Я был почти уверен, что сторожевик идет в нашу сторону случайно. Но даже если он шел на таран, все было рассчитано: выпустить торпеды мы бы успели.
В этом был весь Видяев.
Что касается экипажа, то он был вполне под стать командиру. «Гвозди б делать из этих людей, крепче б не было в мире гвоздей», — эти слова Тихонова словно специально предназначались для гвардейской команды «Щ-422».
Моряки очень любили своего доброго, отзывчивого командира. Да только ли они? Это чувство к нему разделяла вся бригада. Не составлял исключения и командующий флотом.
В день последнего выхода «Щ-422» в море Арсений Григорьевич вручал Видяеву третий по счету орден Красного Знамени. Эта по-военному краткая, но торжественная церемония состоялась на лодке. Надо было видеть, как радостно восприняли подводники очередную награду командира корабля.
Сойдя на пирс, Головко сказал:
— С таким командиром личный состав пойдет в огонь и в воду. Скромный, самоотверженный, способный. Посмотрите, всего год, как он командует «Щ-422», а боевой счет довел с четырех до одиннадцати. Это, бесспорно, кандидат к представлению на звание Героя.
Но вот прошли все сроки, на которые была рассчитана автономность «щуки», и я доложил Головко, Николаеву и Виноградову, что Видяев не вернется…