Только с одной учительницей веселый американец не мог найти общего языка. В самую первую их встречу она спросила, откуда он приехал и где учился и, услышав ответ, отошла. Джимми Перрот пожал плечами. Если пожилая леди считала что для преподавания английского языка в русской школе надо иметь диплом Йельского университета, то ошибалась, а если презирала его за американское произношение, то была просто дура. Он ни разу не занимался с детьми из Виолеттиной группы, но однажды молодая завуч попросила Джимми придти к англичанке и провести в ее группе урок.
На задних партах сидели все учителя, Виолетта стояла в конце класса, скрестив руки, ничего кроме насмешки маленький суетливый человечек в потертых джинсах, присевший на край ее стола, болтавший ногами и говоривший на неправильном английском, у нее не вызывал. Если бы она была завучем, то не пустила б кукурузника на порог школы. А Джимми не обращал на нее внимания и спрашивал мальчиков и девочек, которые поначалу робели, но он умел находить язык с детьми, пытался их разговорить или хотя бы научить повторять за собой. Он наклонялся к ним, помогал себе жестами и разучивал песенку, и они слушали его все – только одна пара глаз смотрела на учителя насупленно.
Джимми несколько раз обращался к сероглазому угрюмому мальчику, но тот молчал, однако настойчивый американец не отставал: он не привык отступать перед трудностями.
– Это какой-то кошмар, – сказала завуч. – За три года так и не научиться строить фразу.
Она произнесла это вполголоса, но чуткий Джимми услышал.
– Сome on, boy, come on. You can do it [1] . Почему ты молчишь?
Джимми смотрел в серые глаза бледного мальчика, и тот казался ему похожим на глухого меннонита.
– Ну же, давай, малыш, давай.
Бетонная будка мерещилась Антону. Против этой будки он до сих пор ставил на ночь на окно своих солдатиков, а днем приносил их в школу и учил, что надо делать, когда начнется война.
– Почему не хочешь мне ничего сказать? Ты боишься меня?
– Не боюсь, – разжал губы мальчик.
– Ну вот и отлично, – ответил Джимми. – Разве я хочу тебя съесть? Что это у тебя? Солдаты? И с кем они воюют?
– С американцами.
– Почему? – спросил Джимми еще веселее и подмигнул.
– Потому что вы хотите нас уничтожить, – сказал мальчик на чужом языке так, как если бы говорил на своем. – Потому что вам нужно, чтобы мы жили под землей и не высовывались оттуда. И за этим вы приехали сюда.
В классе стало очень тихо. Маленький Джимми растерянными глазами обвел лица детей и учителей.
– Это провокация, – сказал он обиженно, и все увидели, как он немолод, дурен и нелеп в этих потертых джинсах и вельветом кургузом пиджаке, со своим именем без отчества и смешными ужимками.