— Боюсь, это невозможно, — встрял Оливер. — Бенни найден мертвым.
Хрипло вздохнув, Гейбриел невидящим взглядом уставился на конюшню. В его голове в этот момент толпился ворох мыслей. Вот опять кто-то, связанный с ним, умер. И хотя он понимал, что не имеет к этому никакого отношения, ощущение было такое, что имеет.
— Как? — хрипло спросил он.
Джаррет с Оливером обменялись взглядами.
— Мы не уверены, — тихо сказал Джаррет. — Но существует подозрение, что это могло быть убийство.
— Констебль в Уоберне вспомнил Пирса, который пару недель назад интересовался Бенни, — пояснил Оливер. — Поэтому когда в лесу недалеко от Уоберна нашли тело мужчины подходящего роста и цвета волос, он послал Пинтеру записку. Он будет хранить тело, пока Пинтер не сможет прибыть туда для участия в осмотре трупа.
— Я тоже хочу там быть, — перевел на них взгляд Гейбриел.
— Мы так и подумали, — сказал Джаррет. — Оливер не может сейчас покинуть имение, а мы с тобой можем поехать вместе с Пинтером. Он сейчас у себя в кабинете дает указания своему помощнику по другим делам. Мы должны прибыть к нему, как только ты будешь готов.
— Я буду готов через несколько минут. — Гейб стремительно пошел к дому.
И только когда он добрался до своей спальни, его осенило. У него ни за что на свете не получится сделать все до намеченного срока — добраться до Уоберна, выступить свидетелем осмотра трупа, поскольку они не станут делать это в воскресенье, и вернуться к понедельнику, чтобы оказаться в Уэверли-Фарм. Во вторник, самое раннее.
Проклятие!
Ничего не попишешь. Он не собирался пропускать осмотр трупа Бенни Мэя. Если это убийство, тогда это может означать, что за смертями его родителей действительно скрывается нечто большее, чем кажется на первый взгляд. И что он потерял шанс узнать, что за таинственный мужчина появлялся тогда в конюшне.
Но он должен послать Вирджинии записку.
В этот момент в холл спустилась Аннабель, и Гейбриелу в голову пришла одна мысль.
— Аннабель, окажешь мне услугу?
— Конечно.
— Мне нужно…
— Как съездила в церковь? — поинтересовался Поппи, когда Вирджиния появилась в столовой. Ожидая ее возвращения, он, видно, читал газету, но теперь, когда она вернулась домой, дал знак лакею подавать обед.
— Замечательно. — Вирджиния села и сняла перчатки.
Поппи никогда не ходил на службы в церковь. Он перестал это делать после смерти Роджера, очевидно, обвиняя в гибели внука Бога. Вирджиния понимала его чувства, но самой ей не хватало смелости оставаться дома. Люди уже и так довольно много говорили о них и о проблемах на их конном заводе; не хватало только, чтобы весь город считал их безбожниками.