Плохо, что он не может просто поехать в Уэверли-Фарм и прокрасться в дом, чтобы увидеть ее. Но попасть в дом незамеченным было практически невозможно, а Гейбриелу меньше всего хотелось среди ночи столкнуться с генералом.
Сам факт, что он хотел решиться на это, показывал, насколько он влюбился. Когда это случилось? За эти годы в его постели побывало немало женщин, но ни одна из них не овладевала его мыслями в момент пробуждения. Ни одна из них никогда не заставила его стремиться к ним, желать их телом и душой.
Когда он оказался в постели с Вирджинией, в нем проснулось страстное желание, которое в разлуке с ней только усиливалось. И чем дольше он ее не видел, тем сильнее было это желание. Вирджиния возродила в нем тягу к жизни во всех ее красках и прелестях.
Экипаж остановился перед Холстед-Холлом.
— Милорд, вам лучше взглянуть на Летящую Джейн, — обращаясь к Гейбриелу, сказал один из грумов, подойдя к экипажу.
Гейбриел с Джарретом вышли.
— Что такое? — упало сердце у Гейбриела.
— Вы, правда, должны сами ее увидеть, — украдкой взглянув на Джаррета, пробормотал грум.
— Хочешь, я пойду с тобой? — предложил Джаррет.
— Нет-нет, тебя ждет Аннабель, и бабушка тоже. — Гейб с Джарретом послали вперед гонца, чтобы предупредить о своем приезде. — Я быстро вернусь.
Гейбриел торопливо последовал за грумом.
— Она заболела?
— Нет, милорд. К вам посетитель, но он не хочет, чтобы кто-то, кроме вас, знал, что он здесь.
И это все, что удалось узнать Гейбриелу, прежде чем он вошел в старую конюшню и увидел Вирджинию.
Он замер, испытав потрясение и удовольствие одновременно, Как она оказалась здесь? Почему она здесь? Как, черт возьми, она узнала, что он так желает увидеть ее?
Тут Вирджиния повернулась к нему, и Гейбриела уже больше не волновал вопрос, почему она здесь.
Он едва заметил, что грум выскользнул из конюшни и прикрыл за собой дверь. Гейбриел видел только Вирджинию и ее улыбку, с которой она приветствовала его возвращение домой.
Он быстро подошел к ней, обхватил руками ее лицо и страстно поцеловал. Вирджиния пылко ответила на его поцелуй.
Думал ли он, что она нужна ему, что он так соскучится по ней?
Он тянулся к ней, как человек, сидящий в темнице, тянется к свету. Потому что она — его свет, его тепло и надежда. А в данный момент все то, что ему необходимо, чтобы избавиться от воспоминаний, какие встревожили его в Уоберне.
— Гейбриел, нам нужно поговорить, — освободилась из его объятий Вирджиния.
— Не сейчас. — Он наклонился и коснулся губами шеи, которая пахла лавандой, провел по ней языком. — Если бы ты знала, через что я прошел сегодня…