– Орденом Красной Звезды награждён майор Денисов Иван Николаевич!
Майор сделал резкий печатающий шаг вперед, потом еще один, на третьем круто развернулся – он действовал, как на параде, и через несколько секунд очутился около генерала.
– Ну как, место на груди приготовил для ордена, майор? – генерал скользнул взглядом по Денисовскому комбинезону в поисках прокола, куда можно было сунуть шпенек ордена, не нашёл, поднял недоумевающие глаза: – Что же ты?
– Ордена на комбинезонах не носим, товарищ генерал!
– Гм, гм! – похмыкал генерал неодобрительно, сунул майору в руку коробочку с орденом, сверху звонко пришлепнул дерматиновую книжицу. – Поздравляю! Достойное украшение для парадного мундира получаешь!
Он проводил взглядом Денисова, снова пощипал пальцами воздух. Адъютант подал вторую коробочку и новое дерматиновое удостоверение. Рота замерла – над рядами даже перестал подниматься парок дыхания – сейчас генерал достанет из коробки золотую звездочку Героя Советского Союза – ведь очередь Ванитова! Многие из десантников геройскую звездочку даже не видели: интересно, как она выглядит?
Сердце у Ванитова дрогнуло, ударило тяжёлым оглушающим стуком в уши – ему сделалось страшно. Никогда не было страшно – и тем более, не бывало страшно в бою, – а сейчас стало страшно. Он с шумом втянул в себя воздух, задержал его в груди, вдруг совсем близко от себя увидел лицо генерала – произошло стремительное смещение, будто Ванитов глянул в стереотрубу – лицо было красное, хорошо продубленное, грубое, довольно обычное; подумал, что генералу повезло в том, то он стал генералом – обошёл на повороте десятка четыре полковников, оттолкнул их локтями и получил погоны с позументом и лампасы на штаны – повезло! А сколько людей невезучих, которые могли бы тоже носить генеральские погоны, могли бы быть депутатами Верховного Совета, руководить предприятиями! Но они не генералы, не депутаты, не директора, потому что на роду у них написано другое, не повезло с родственниками, с папой-мамой, с институтскими дружками, еще с кем-то и с чем-то. В следующий миг лицо генерала сместилось назад, стало нормальным, а сам генерал – обычным простуженным человеком, с трудом тянущим лямку, – немного ведь ему осталось до пенсии.
– Гусары! – зычно выкрикнул генерал. – Сержант Ванитов Валерий Николаевич… – генерал неожиданно замолчал и вытащил из кармана комбинезона платок.
Строй напрягся. Ванитов почувствовал, как у него под бинтом – обожжённая пулей ладонь ещё болела, – скопился пот, который разъел, растревожил, будто кислота, рану, – но на лице Ванитова ничего не отразилось, только рот сжался покрепче да на щеках обозначились маленькие желваки.