Отдав Аллаху два положенных раката, сложил в углу развалины небольшой очаг, соорудил костерчик из хвороста, который насобирал рядом со старым дувалом, наколол щепок от балки, обрушившейся со стены. Разжег огонь. Набрал в арыке воды закопченной консервной банкой, которую постоянно носил в своих пожитках, и вскипятил чай. Потом достал из дорожной сумы – хариты – сухую лепешку, несколько ягод инжира и с удовольствием позавтракал. После еды Шах Джанбаз вынул серую тряпочку, расстелил на плоском камне, извлек из-за пазухи пистолет, разобрал его, тщательно протер каждую деталь, осмотрел их со всем тщанием, на которое был способен. Проверил магазин, плотность боевой пружины, остался доволен. Собрал оружие и сунул его под кушак, перетягивавший халат. Прежде чем собраться в дорогу, Шах Джанбаз с большим вниманием, разглядывал местность, стараясь угадать следы присутствия людей. Подозрительного поблизости не обнаруживалось. Мир был спокоен и пустынен. Даже ветер, обычно не стихавший в этих местах, уполз за кручи, и воздух стал прогреваться.
Шах Джанбаз – человек-письмо. Ни бумажки при нем, ни почтовой марки, а он послан, и весть от Мирзы Джалад Хана к амеру Наби Рахиму дойдет в назначенный срок, будет передана с преданных уст в благосклонные уши.
Алла, алла акбар! Удивительное творение – человек! Удивительны его быстрые ноги. Сколь бы ни были они длинны или коротки, все равно одинаково хорошо достают до земли и выполняют свое назначение – несут телесное бремя дорогами жизни. Уж кто-кто, а Шах Джанбаз знает это лучше многих других. Ноги, полные силы и быстроты, кормят, поят и сохраняют его. Человек гор, он все время в пути. Человек гор… А есть ли разница между ним и жителем равнины?
Шах Джанбаз знает – есть и очень большая.
Горец смотрит на мир взглядом орла сверху вниз. Высота его не пугает. Каменная стена, внезапно встающая на пути, не расстроит, не обескуражит его. Зато он теряется в степи, не зная, есть ли у безмерного пространства границы, не понимая, как можно в безохватности найти путь-дорогу, если все вокруг одинаково ровно и пустынно.
Степняк, наоборот, глядит на горы снизу вверх. Каменный хаос ввергает его в ужас. У подножия скал он чувствует себя песчинкой, которую сильный порыв ветра может запросто сдуть с ладоней камней.
В степи тропа и путник разъединены Аллахом. Куда ни сверни, куда ни двинься, примнешь траву, пробьешь новый путь. Тропы в степи – как русла жизни, по которым люди, словно вода, движутся по направлениям, заданным Аллахом.
В горах путник и дорога слиты воедино. Достаточно поглядеть, как тропа, будто змея, струится по кручам, сбегает с каменистых кряжей вниз и снова взбирается на крутизну, как она лепится возле скальных стен, чтобы понять: здесь человек должен повторять все, что удалось тропе. Чтобы подняться вверх к перевалу, необходимо взобраться на кручу, сползти с одного склона к другому, пробраться между вертикальных стен и только так, иного пути здесь нет.