Затем до Никки донесся звук, никогда прежде не слышанный ею в помещении для допросов.
Из комнаты наблюдения раздавались крики. Кричал Рук, голос его заглушало двухслойное звуконепроницаемое стекло, но ясно было, что он злобно ревет, обращаясь к Поченко.
Словно сквозь подушку доносилось: «… животное… мешок с дерьмом… твою грязную пасть…»
Затем Рук принялся колотить по стеклу. Никки обернулась в сторону зеркала. Трудно вести себя как ни в чем не бывало, когда стекло дрожит и дребезжит. Потом она расслышала неразборчивые вопли Тараканов, и все стихло.
Поченко перевел беспокойный взгляд с зеркала на Никки. Она понятия не имела, что за мысль возникла в куриных мозгах Рука и почему он сорвался с цепи, однако это помешало русскому запугивать ее. Детектив Хит ухватилась за эту возможность и оставила угрозы бандита без комментариев.
— Дайте мне взглянуть на ваши руки, — приказала она.
— Что? Если тебе нужны мои руки, подойди ближе.
Она поднялась, чтобы почувствовать себя выше, отстраниться от него и больше всего для того, чтобы продемонстрировать, кто здесь главный.
— Положите руки на стол ладонями вниз, Поченко. Сейчас же.
Он, видимо, хотел показать, что сам решает, что и когда будет делать, но выжидал недолго.
Звякнул наручник на одной руке, затем — на другой, и Поченко положил ладони на холодную металлическую столешницу. Распухшие пальцы были покрыты ссадинами. Несколько костяшек посинело, с других была содрана кожа, из незаживших ранок сочилась прозрачная жидкость. На среднем пальце правой руки виднелись широкая полоса бледной кожи и царапина. Такой след оставляет кольцо.
— Что у вас с пальцем? — спросила Никки, испытывая облегчение оттого, что снова играет ведущую роль в разговоре.
— Что, это? Да ничего особенного.
— Похоже на порез.
— А, забыл снять кольцо перед…
— Перед чем?
— Перед тренировкой.
— Какой тренировкой, в каком клубе? Рассказывайте.
— А кто говорил что-то о клубе? — И затем его верхняя губа приподнялась.
Никки инстинктивно отступила на шаг и только потом поняла, что он улыбается.
Кабинет капитана Монтроза пустовал, поэтому Никки завела туда Рука и плотно закрыла за собой стеклянную дверь.
— И что это было такое?
— Ну знаю-знаю, сорвался.
— На середине допроса, который я вела, Рук.
— А ты разве не слышала, что он тебе говорил?
— Нет. Я не могла его слышать, потому что ты как сумасшедший молотил кулаками по стеклу.
Он отвел взгляд:
— Я вел себя ужасно, да?
— Если бы мы были в Чечне, то сейчас ты скакал бы с горы верхом на козе, задом наперед.
— Может, хватит уже про Чечню? Я всего лишь получил предложение от кинокомпании, а ты меня все время этим тычешь.