Возвратившись въ комнату, она приготовила себѣ постель; но увы, не только спать, она и лежать-то покойно не могла: такъ ее волновали эти страшныя мысли. Наконецъ она не выдержала и, полуодѣтая, съ распущенными волосами, бросилась въ комнату дѣдушки и, схвативъ его за руку, разбудила.
— Что такое? что случилось? спрашивалъ онъ, вскакивая съ постели и глядя на ея мертвенно-блѣдное лицо.
— Мнѣ приснился страшный, безобразный сонъ. Я его уже видѣла и прежде. Мнѣ снились старики съ сѣдыми волосами, такіе, какъ вы. Они ночью пробирались въ чужую комнату, чтобы красть чужія деньги. Вставайте, вставайте, дѣдушка!
Откуда взялась у нея энергія?
Старикъ трясся всѣмъ тѣломъ. Онъ сложилъ руки, какъ на молитву.
— Не меня, не меня, а Бога молите, чтобы Онъ спасъ насъ отъ подобнаго преступленія! Этотъ сонъ слишкомъ подходитъ къ дѣйствительности. Я не могу здѣсь оставаться, я не могу спать. Я не могу оставлять васъ одного въ домѣ, гдѣ снятся такіе сны. Вставайте же, намъ надо бѣжать отсюда.
Онъ все глядѣлъ на нее, какъ на привидѣніе — она и дѣйствительно была похожа на какого-то неземного духа, хотя выраженіе ужаса въ ея глазахъ было чисто земное — и все больше, и больше дрожалъ.
— Намъ нельзя терять ни минуты. Вставайте, и сейчасъ же идемъ отсюда.
— Какъ, сегодня, ночью? бормоталъ старикъ.
— Да, да, сегодня. Завтра ночью уже будетъ поздно. Завтра можетъ присниться тотъ же сонъ. Мы должны бѣжать. Въ этомъ наше единственное сгіасеніе.
Старикъ поднялся съ постели. Отъ страха у него выступили на лбу холодныя капли пота. Онъ преклонился передъ дѣвочкой, какъ передъ посланнымъ съ неба ангеломъ, за которымъ готовъ всюду слѣдовать. Когда онъ одѣлся и приготовился къ дорогѣ, она взяла его за руку и повела. Проходя мимо комнаты хозяйки, которую онъ собирался ограбить, она вздрогнула и заглянула ему въ лицо. Боже, какъ блѣдно было это лицо и съ какимъ взглядомъ встрѣтился ея взглядъ!
Она привела его въ свою комнату и, не выпуская его руки, словно боялась оставить его на свободѣ, собрала въ узелокъ свои небольшія пожитки, взяла корзиночку, надѣла старичку на плечи котомку, дала ему въ руки палку, которую успѣла захватить въ его комнатѣ, и вывела его изъ дома.
Поспѣшными, боязливыми шагами шли они по узкимъ, кривымъ улицамъ предмѣстъя и, выйдя за городъ, поднялись, ни разу не оглянувшись, на пригорокъ, гдѣ возвышался старинный, почернѣвшій отъ времени замокъ.
Пока они подходили къ развалинамъ, поросшимъ мхомъ, ползучими растеніями и высокой травой, взошла луна во всемъ своемъ блескѣ. Тутъ только Нелли обернулась назадъ, и когда она увидѣла спящій въ глубинѣ долины городъ, прихотливо извивающуюся позади него рѣчку и въ отдаленіи цѣпь холмовъ, рука ея, не выпускавшая руки дѣда, опустилась; она бросилась къ нему на шею и зарыдала.