Ник предложил Брайди руку, и она, не задумываясь, взяла ее. Отлично.
— Должно быть, вы устали, Брайди. — Он погладил руку девушки и скользнул пальцами к холодному браслету. — Разрешите мне проводить вас в вашу комнату.
«Слава Богу, — думала Брайди, поднимаясь с Ником по лестнице на второй этаж, — что это последние ступеньки, которые мне предстоит сегодня преодолеть».
Она старалась не думать о дне завтрашнем, а также о днях, неделях и месяцах, которые впереди.
И когда рука Ника приобняла девушку за плечи, она не стала сбрасывать ее с себя. В длинном коридоре, на расстоянии пятнадцати футов друг от друга горели лампы, но их неяркого света было явно недостаточно. В каждой новой тени Брайди видела пауков или гремучих змей, которые только и ждали удобного момента, чтобы вцепиться в первую женскую ножку, проходящую мимо. Ощущая на своих плечах руку мужчины, Брайди чувствовала себя гораздо увереннее, а уверенности ей как раз сейчас и не доставало, хотя она и не хотела признаваться себе в этом.
— Разрешите мне, — сказал Ник, когда они подошли к дверям комнаты, и взял из рук девушки ключ.
— Я не понимаю, зачем нужен этот город, — сказала Брайди, тупо наблюдая за тем, как ключ поворачивается в замке. — Ведь здесь практически никто не живет. Большинство лавок брошены. Почему бы тем людям, которые еще остались в Потлаке, не поискать себе более цивилизованные места для проживания?
Ник оторвал взгляд от замка, который никак не хотел открываться, и покачал головой.
— Думаю, они просто привыкли к этому городу, — ответил он, погодя некоторое время. — И потом, здесь есть Слоан. — С этими словами Ник снова нагнулся к замку.
— Вы имеете в виду Таггарта Слоана?
Брайди почувствовала, как при упоминании имени этого человека, ее словно обдало горячей волной: ОН ЗНАЛ, ЧТО ТВОРИТСЯ В ЭТОМ ГОРОДЕ.
— А как, интересно, он может удерживать здесь людей? — презрительно фыркнув, спросила она.
Замок, наконец, поддался. Ник нажал на ручку двери, и та, скрипнув, отворилась. Мэллори зажег спичку и вошел в комнату первым. Пока Брайди ожидала на пороге, он ловко обогнул ее чемодан, который Абнер поставил посреди комнаты, и подошел к бюро.
— Слоан — безумец, — ответил он, зажигая лампу.
Задув спичку, Ник направился к французским дверям, ведущим на широкий балкон, и сделал знак Брайди следовать за ним.
Девушка вошла на балкон и почувствовала, как мужская рука снова обвила ее плечи. На этот раз в его прикосновении было не просто желание приободрить ее, а нечто большее. Брайди невольно вздрогнула, когда на какой-то миг в памяти всплыло лицо Джонни, но она постаралась побыстрее отогнать от себя это наваждение. Джонни ушел в море и не вернулся. «А НИК — ЭТО НЕ ДЖОННИ, — напомнила она себе. — ОН ПРОСТО ЕДИНСТВЕННЫЙ НОРМАЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК В ЭТОМ ГОРОДЕ. И ЕДИНСТВЕННЫЙ ЦИВИЛИЗОВАННЫЙ». По крайней мере, он единственный здесь человек, который не ругается, как сапожник, и единственный, кто открывает перед нею двери и помогает сесть.