Лишними продуктами обременять себя не стали: мясо можно добывать и в пути, спички и увеличительное стекло для разведения огня у них имелись, так что в рюкзаки загрузили в основном боеприпасы, кое-что из одежды, скудные остатки лекарств и перевязочного материала, вяленое мясо на первое время, соль. На старенькую карту лесника Лариса перенесла по памяти все, что зафиксировала на показанной лейтенантом Васей армейской карте.
Тщательно проверили самодельные накомарники — мошка жрала не по-детски, а спасаться от нее, как раньше, при помощи ванилина, за отсутствием последнего было нереально. Тележку с колесами от мотоцикла решили не мастерить — тащить ее по лесу в любом случае было неудобно да и скорость передвижения с ней заметно снижалась. Для переноски ребенка Лариса сделала из прочной палаточной ткани слинг, так что Кирила Кирилыч-джуниор мог с равными удобствами ехать как на спине у мамаши, так и спереди. Поскольку рюкзак Лариса нести не могла, то придумала прицепить по бокам к поясу две сумки, куда сложила ребячьи вещички.
— Жаль, памперсы взять негде, — посетовала она. — А ведь сколько их в городке валялось, в аптеках тех же — никто не брал… С ними же вряд ли что-то случилось, как впитывали раньше, так и сейчас бы впитывали.
— По пути попадутся — возьмем, — проворчал крайне недовольный сборами Антон.
Он понимал, что уходить нужно, но делать этого совсем не хотелось. Бродил по домику, зачем-то открывал и закрывал дверцы буфета, заглянул в самовар.
— Всё, ужинать и спать! — пресекла сумбурные действия Антона Лариса. — Завтра чуть свет встаем и выходим.
Ужин приготовили плотный — очень густой суп из мяса с овощами. Таинственно исчезнув за своей занавеской, Лариса вернулась с трехсоттридцатиграммовой бутылочкой кизлярского коньяка, сказав:
— Прятала для подходящего случая, по-моему, сегодня будет очень кстати.
Антон и Фрэнсис спорить не стали.
Маленькая доза коньяка сработала как снотворное, и Антон срубился почти сразу, как только лег. Снилось ему почему-то бескрайнее синее море, галечный пляж с бетонными клыками волнорезов, помпезное здание с белыми колоннами на берегу и близкие зеленые горы. Крик чаек, шум волн, гудок далекого парохода… Может, это и была Абхазия.
Разбудил Антона довольно бесцеремонно трясущий за плечо Фрэнсис.
— Вставай, пора! — сонным голосом говорил камерунец. — Пора, вставай!
— Всё, всё, проснулся уже, — заворчал недовольным голосом Антон и сел. — Что, уже утро? Темно же еще.
— Солнце встает, — заявила до отвращения бодрая Лариса, успевшая уже нарядиться в походный наряд и повесить на себя все причиндалы, от платоновского «макарова» до слинга с мирно дрыхнущим Кирилой Кирилычем-джуниором.