— Пожалуй, вы правы, — проговорила она, давая долю стосковавшемуся по родине коню. И тот, притягиваемый как магнитом видением зеленого луга на берегу Сены, быстро преодолел последний отрезок пути. Альенора в одиночестве проехала узкий коридор между камней и вскоре оказалась на плато, где вовсю гулял ветер. Вьюга прекратилась, и сугробы смерзшегося снега ослепительно блестели при лунном свете. Голые камни казались абсолютно черными. Как завороженная смотрела она на этот огромный черно-белый мир, освещенный далекой безучастной луной и овеянный колючими ветрами. Насколько хватило глаз, никакого признака человеческого присутствия, никаких следов огромного войска, остановившегося на отдых. Или оно задержалось много раньше и не смогло достичь плато, или же передовые части предупредили о непригодности здешних мест для бивака и армия расположилась на противоположном склоне.
И хотя Альенора старалась успокоить себя подобными рассуждениями, страх ее усиливался. Искренность казалась зловещей, здесь не росли ни деревья, ни кусты, ни трава. Она была наедине с голыми скалами, снегом и неистовым ветром. Внезапно в завывании ветра ей послышались голоса, напомнившие о том, как не так давно, еще при жизни ее дедушки, где-то здесь в горах, быть может, на этом же самом плато, погибли сорок тысяч крестоносцев.
Мороз, не имеющий ничего общего с пронзительным ветром, пробежал у нее по спине и зашевелил волосы на голове. «Заколдованное место!» — мелькнуло в голове у Альеноры. Конь это тоже почувствовал: он задрожал, дернулся неожиданно в сторону, начал пятиться и попытался повернуть назад.
Сладчайшей музыкой прозвучал в ее ушах голос де Ранкона, громко подгонявшего свою лошадь. Задыхаясь, он с укоризной отметил:
— Сударыня, вам не следовало так торопиться. Я никак не мог поспеть за вами. Итак?
— Здесь никого нет, — ответила она.
— Они должны быть, — проговорил он уже другим тоном. — Я оставил людей… Где они?
Де Ранкон уставился на черно-белую пустыню из камней и сугробов, на которой лунный свет перемежался с глубокой тенью, затем, приложив ладони ко рту, крикнул:
— Алло-о-о!
Ветер подхватил возглас и моментально изорвал его в клочья.
— Гаспар! Гийом!..
Он выкрикивал одно имя за другим, и ветер шутя отбрасывал их в сторону.
— Здесь никого, — повторила Альенора, и обоим сделалось жутко.
Затем, когда они неуверенно оглядывались, одно из темных пятен на черно-белом фоне изменило форму, зашевелилось, поднялось, приобрело очертания и медленно двинулось им навстречу. У Альеноры от суеверного страха невольно по коже побежали мурашки; шевелящееся нечто, не похожее на что-либо, виденное прежде, передвигалось, припав низко к земле и переваливаясь, как черепаха, впереди торчал какой-то рог.