— Правильная мысль. — Гронштайн вернул отчет Глории. — Однако боюсь, что в данный момент, когда произошел резкий спад в целом, она вряд ли будет иметь какое-либо значение. — Повернувшись к выходу, он пробормотал напоследок: — Плакала моя премия.
Приехав домой, Глория заперла дверцу машины на ключ и пошла к своему подъезду. Едва она начала подниматься по лестнице, как с ней поравнялся Фил. Похоже, он уже оправился от последствий недоработки по части техники безопасности. Во всяком случае, синяков на его симпатичной челюсти не было. Стало быть, единственный урон понесла гордость Глории.
— Как насчет второго раунда?
— Тебе не терпится разбить голову? — Глория, поднимаясь по лестнице, старалась сохранять ровное дыхание. — Кажется, в психотерапии это называется «антивитальные настроения».
— Нет, это называется по-другому. Настойчивость и решимость.
Глория почувствовала, что она опять попала в сети его неотразимого обаяния.
— Ты не дашь мне покоя, пока я не выполню твою десятиминутку, верно?
— Верно.
Глория показала ему язык и открыла дверь своей квартиры.
— Я переоденусь.
Надев те же самые шорты и тенниску, Глория вышла из спальни. Фил просматривал телепрограммы, сидя на кухонной табуретке.
— Я вижу, ты пользуешься большой популярностью.
— Почему ты так решил?
Фил показал на автоответчик.
— Уйма людей желает пообщаться с тобой.
На табло автоответчика высвечивалась красная цифра: четырнадцать. Глория нажала на кнопку воспроизведения. Пара звонков была от рекламных агентов, один раз звонивший повесил трубку, не оставив сообщения, и одиннадцать раз ей звонил отец.
Он звонил из какого-то Богом забытого городка. Глория посмотрела на часы.
— Папа сказал, что будет перезванивать каждые полчаса. Значит, следующий звонок будет в семь.
— Осталось двадцать минут. Еще куча времени для занятия на тренажере.
— Фил, я не думаю…
— Успеешь. Следующие двадцать минут ты просто потеряешь зря. Будешь слоняться по квартире и нервничать. Занятие на тренажере поможет тебе избавиться от дурных мыслей. Пойдем.
— О'кей. Но при условии, что путь до твоей квартиры ты зачтешь как разминку.
Последние три дня Фил потратил на усовершенствование своего тренажера. Он переставил брусья суппорта и изменил порядок упражнений. Десятиминутка растянулась почти до пятнадцати минут. Но это не смутило Фила. Он был чрезвычайно доволен и хотел угостить ее обедом, но Глория помчалась к себе.
Телефон зазвонил, едва она успела открыть дверь.
— Глория! Все в порядке? — голос отца выдавал крайнюю встревоженность.
— Папа, днем я на работе…