Таким образом, политика по отношению к новым социальным категориям, возникшим в постиндустриальной экономике, в достаточной мере соответствует постдемократической модели: именно эти категории чаще всего становятся объектами политического манипулирования, самой же этой группе по большей части присущи пассивность и недостаток политической независимости. Это неудивительно, поскольку эти слои численно выросли в течение постдемократического периода. Как ни странно, они не вписываются в нашу параболу. Служащие непроизводственного сектора в прошлом не подвергались политическому исключению, поскольку их число в преддемократи-ческий период было очень мало; на волне демократизации они играли пассивную роль, держась в стороне от борьбы активных сил большого бизнеса и организованного (в основном физического) труда за достижение социального компромисса. В результате этот слой мало что получил для себя от постдемократии.
Тем не менее в недавнее время мы стали свидетелями серьезного исключения из этой модели пассивности: речь идет о политической мобилизации женщин. На поставленный выше вопрос, почему в историческом плане со стороны женщин почти не наблюдалось независимого выражения профессиональных требований политического характера, легко дать ответ. Во-первых, женщины в качестве хранителей семьи, то есть будучи занятыми в непроизводственной сфере, в течение долгого времени были менее склонны, чем мужчины, ставить свои политические взгляды в зависимость от места работы. Они реже участвовали во всевозможных организациях, за исключением церковных. В силу сложных причин, в которые> мы сейчас не будем вдаваться, в большинстве европейских стран представителями этих семейных и религиозных интересов являлись консервативные партии. Хотя за последние тридцать лет многие женщины вступили в ряды рабочей силы, большинство из них работает на полставки и, соответственно, не разорвало тесных связей с домашней сферой.
Во-вторых, если мужчины, как пол, уже проявивший активность в общественной жизни, в свое время могли создавать союзы и движения, не опасаясь того, что кто-либо стал бы рассматривать мужской характер этих организаций как своего рода атаку на женский пол, то в отношении женщин, создающих свои организации вдогонку за уже существующими мужскими, наблюдалась совершенно противоположная ситуация. Выражение женского мировоззрения воспринималось как критика мужских взглядов. С учетом того, что большинство людей связано с обществом через семью, женщинам сложно выражать свои специфические интересы, связанные с их преимущественно женскими профессиями, не вызывая трений в семье и имея сколько-нибудь серьезный шанс на создание собственных сообществ. Неслучайно откровенно феминистские организации обычно выражают интересы одиноких женщин более эффективно, чем замужних.