Потрясенный внезапной догадкой, Рой на миг перестал даже ощущать холод.
— Клянусь! Потому-то и я полетел.
— Но он сказал мне, что ты летишь, и это вынудило меня согласиться. — Джимми вдруг почувствовал себя последним дураком.
Оба надолго погрузились в молчание. Когда Рой снова заговорил, голос его дрожал от избытка переполнявших его чувств:
— Джимми, мы стали жертвами подлого, низкого обмана. — Он задыхался от ярости. — Это прямо-таки разбой среди бела дня…
Джимми, внешне более хладнокровный, был, однако, зол не меньше.
— Ты прав, Рой. Мак-Катчен подло обманул нас. Он дошел до предела человеческой низости. Но ему это так не сойдет. Когда мы переживем эти 6300 с чем-то минут, мы сведем с мистером Мак-Катченом счеты.
— Что мы с ним сделаем? — глаза Роя хищно блеснули.
— В данный момент я охотно разорвал бы его в клочья.
— Недостаточно мучительно. Может, лучше сварить его в кипящем масле?
— Неплохо, но отнимет слишком много времени. Давай лучше отдубасим его по доброму старому методу.
Рой потер руки.
— У нас еще будет время поразмыслить над этим. Вот мерзкий, подлый, грязный… — дальше пошло непечатное.
В следующие четыре дня температура продолжала падать. На четырнадцатый, последний, день ртуть в термометре замерзла.
В этот последний, ужасный день они разожгли форсунку, истратив весь свой скудный запас горючего. Полузамерзшие, они жадно стремились впитать в себя каждую каплю тепла.
За несколько дней до того Джимми разыскал где-то пару теплых наушников, и теперь они ежечасно переходили из рук в руки. Погребенные под горкой одеял Рой и Джимми беспрестанно растирали свои руки и ноги. Разговор, почти исключительно сосредоточенный на особе Мак-Катчена, становился с каждой минутой все злее.
— Вечно цитирует этот трижды проклятый девиз Межпланетной почты: «Помешать нашим космическим полетам…» — Джимми задохнулся от бессильной ярости.
— Да, — подхватил Рой. — А сам вместо того, чтобы делать мужскую работу, протирает стулья в конторе, будь он неладен!
— Ладно, через два часа мы выйдем из дефлекторной зоны. Затем еще три недели — и мы на Венере. — Джимми чихнул.
— Скорей бы! — простуженным голосом откликнулся Рой. — Ни за что больше не суну нос в космос, только последний раз — чтобы добраться домой, на Землю. А затем поселюсь где-нибудь в Центральной Америке и займусь разведением бананов. Там хоть тепло.
— Нас могут не выпустить с Венеры после расправы, которую мы учиним над Мак-Катченом.
— Ты прав. Но это не беда. На Венере еще теплее, чем в Центральной Америке, а мне ничего больше не нужно.