Тиха украинская ночь! Но сало надо перепрятать…
В себя я приходила долго и тяжело — сознание то возвращалось, то вновь уплывало в неведомые дали. Кровь в жилах застыла напрочь, мне было очень холодно. Думаю, я б снова рухнула в тот чёрный кисель, но кто-то мне мешал.
Я чувствовала рядом тепло. Мне растирали ледяные руки, кутали меня во что-то, почти насильно передавал мне силу. Надо же! Не думала, что я хоть кому-то так нужна…
Кажется, прошло много времени — в таком состоянии невозможно оценить это адекватно. В какой-то момент подпитка стала чуть слабее — кажется, у того, кто рядом, энергия на исходе. Мне почему-то стало любопытно: а долго ещё продержится?..
Рядом со мной очутилось что-то тёплое. Кто-то прижался ко мне — правильно, так расход силы меньше…
Как ни странно, мне становилось теплей, а к конечностям начала возвращаться чувствительность. Как сквозь подушку, я потихоньку начала различать звуки.
— Пропустите!
— Приказ Императора, комната закрыта, — долетало до меня. Голоса звучали глухо, и узнать их не было возможности. Все равно холодно…
— Очнись, — шепнул мне на ухо знакомый голос, согрев тёплым дыханием, — Вернись. Ты нужна мне…
Этот голос я узнала мгновенно. Хозяин!
Его я не ослушаюсь. Нужно возвращаться…
Глубоко вдыхаю. Сначала больно, но потом — ничего, нормально. Кто-то тёплый, кто лежал рядом, отстранился — жаль. Его аура меня лечила. Морщусь, пытаясь открыть глаза — не получается. Становится страшно — может, я ослепла?!
— Успокойся, — проговорил знакомый голос, — Всё в порядке, ты просто ещё не восстановилась. Все хорошо…
Ха! Я вспомнила, как это чудо зовут! Я вспомнила, как меня зовут! Ура, всё не так уж и плохо!
С третьей попытки, глаза я всё же разлепила. Зря. В них потоком хлынул яркий утренний свет, заставив меня взвыть от боли. Рядом витиевато выругался Сит. Откуда он вообще знает такие слова?!
Паренёк задёрнул шторку. Я перестала отчаянно щуриться, и слёзы из воспалённых глаз стали катиться не так обильно.
— Сит? — позвала я хриплым голосом. Парень хмыкнул:
— Ты ещё картинно глазки закати и ручки назад заведи! Не притворяйся, умирающий лебедь, всё с тобой хорошо!
Губы помимо воли растянулись в улыбке:
— Угу, ты такой добрый! Нет, чтоб пожалеть несчастную, больную меня!
— В твоём случае больная — это хронический диагноз!
Я рассмеялась, потом закашлялась. Сит тут же подскочил ко мне:
— Тихо… Тебе пока нельзя много разговаривать!
— А…
— Цыц!
— Сит, как там Кин?!
Мальчик нахмурился и неожиданно холодно бросил: