— Рауль? — окликнула Виктория. — Почему ты сказал мне, куда идешь?
— Потому что теперь ты имеешь право знать это, — сказал он и закрыл за собой дверь.
Виктория в недоумении уставилась на дверь. Она имеет право? Что он хочет этим сказать? Когда речь шла о нем, о его местонахождении и о том, чем он занимается, она не имела никаких прав. Она не хотела иметь никаких прав. Она даже не знала, понравилось ли ей на самом деле то, что произошло между ними прошлой ночью. Все происходило в жару и поту, она до сих пор ощущала масло на своей коже и, несмотря на то что сказала Раулю, что чувствует себя превосходно, ощущала боль между ногами, потому что… скакала на нем верхом.
Но в целом Виктория была полна жизненных сил, как никогда прежде. Она вела себя необузданно и безрассудно, но она была счастлива этой ночью.
Виктория сжала кулаки.
Если она не встанет с постели сию же минуту и не будет вести себя так, будто ничего между ними не изменилось, каждый человек в замке поймет, что произошло. И последствия будут совершенно невыносимыми.
Она бросила взгляд на часы на каминной полке и охнула от ужаса: был десятый час утра. Дети удивятся, если она сильно опоздает на очередной урок.
Торопливо поднявшись, она схватила с пола ночную сорочку и бросила ее на софу, подняла флакон с маслом и поставила на полку. Кое-как умывшись водой из кувшина, она оделась и принялась расчесывать спутанные волосы. Заколов на затылке волосы, она взглянула в зеркало, стоявшее на комоде. Сегодня она была сама на себя не похожа: слишком розовая, слишком сияющая. Она выглядела возбужденной, удивленной и испуганной. Но в одном она могла быть спокойной — никто на это не обратит внимания.
Однако дети в отличие от взрослых замечали все.
Она должна вести себя как обычно, как будто со вчерашнего дня ничего не изменилось, хотя на самом деле изменилось все — можно сказать, ее мир перевернулся.
Она по возможности тише открыла дверь и бросила взгляд в коридор. Убедившись, что никого нет, Виктория выскользнула из спальни и торопливо направилась в классную комнату. К ее удивлению, дети находились в классе и, разбившись на небольшие группы, учили друг друга буквам и цифрам. Она вошла в класс, и они, вскочив, возбужденно заговорили, радуясь ее приходу.
Виктория рассмеялась и расслабилась.
Она знала, что делать с детьми, как себя вести… и кто она такая. Она похвалила их за то, что они сами поддерживали дисциплину, и восстановила нарушенное расписание. Она позаботилась о том, чтобы дать им достаточно времени на ее обучение морикадийскому языку, потому что в своем стремлении научить ее — а она теперь уже неплохо понимала разговорный язык — они скорее постигали английский. В полдень, когда настало время обеденного перерыва, они все вместе спустились в главный холл, причем двое самых маленьких держали ее за руки.