Я кивнул.
— Наверное, захотят изучить его мозг. — Он повертел в руках кусок винила, выбившийся из его разбитого щитка. — Но это будет невозможно, если у него не останется мозгов.
Я похлопал его по руке и вылез из машины.
* * *
Когда я позвонил в больницу, Энджи все еще была в операционной. Я попросил разыскать Фила, и когда он подошел к телефону, чувствовалось, что он совершенно подавлен.
— Что происходит? — спросил я.
— Она все еще там. Они ничего не говорят мне.
— Успокойся, Фил. Она выдержит.
— Приедешь сюда?
— Скоро, — сказал я. — Мне еще надо кое-кого повидать.
— Ладно, Патрик, — осторожно проговорил он, — ты тоже успокойся.
* * *
Эрика я нашел в его квартире в Бэк Бэй.
Он встретил меня на пороге в рваном банном халате, под которым виднелись серые плавки, с осунувшимся лицом и седой щетиной трехдневной давности. Его волосы не были собраны в конский хвост, а спадали на уши и плечи, что сильно старило его.
— Надо поговорить, Эрик.
Он посмотрел на пистолет у меня на поясе.
— Оставь меня, Патрик. Я устал.
Позади него виднелись разбросанные по полу газеты и гора грязной посуды в раковине.
— Ни хрена, Эрик. Мы должны поговорить.
— Со мной уже беседовали.
— ФБР, знаю. Ты не прошел детектор лжи.
Он прищурился.
— Что?
— Ты слышал.
Он почесал ногу, зевнул и взглянул куда-то поверх моего плеча.
— Суд это не учитывает.
— Речь идет не о суде, — сказал я. — А о Джейсоне Уоррене. И об Энджи.
— Энджи?
— Она схлопотала себе пулю, Эрик.
— Что? — Он держал перед собой руку, будто не знал, что с ней делать. — О боже, Патрик, надеюсь, она выздоровеет?
— Пока не знаю, Эрик.
— Ты, наверно, не в себе.
— Я действительно здорово взвинчен, Эрик. Имей в виду.
Он поморщился, и в его глазах промелькнула какая-то горечь и безнадежность.
Оставив дверь открытой, Эрик повернулся и пошел внутрь квартиры. Я последовал за ним через гостиную, заполненную разбросанными книгами, пустыми коробками из-под пиццы, бутылками вина, порожними пивными банками.
В кухне он налил себе чашку кофе из кофеварки, покрытой давнишними пятнами, которые он давно уже не вытирал. У нее отсутствовала и крышка. И сам кофе был бог знает какой давности.
— Вы с Джейсоном были любовниками? — спросил я.
Он отхлебнул свой холодный кофе.
— Эрик? Почему ты ушел из Массачусетского университета?
— Знаешь, что бывает с профессорами-мужчинами, которые спят со студентами? — спросил он.
— Профессора всегда и везде спят со студентами, — сказал я.
Он улыбнулся и покачал головой.
— Профессора-мужчины спят, как правило, со студентками. — Он вздохнул. — Но даже это в политизированной атмосфере, царящей нынче в студгородках, стало опасным делом. Как говорили древние, береги честь смолоду. Не слишком страшная фраза, если только не применяется к мужчинам и женщинам, достигшим двадцати одного года, живущим в стране, где меньше всего хотят, чтобы дети стали по-настоящему взрослыми.