— А разве у меня есть выбор? — придя в отчаяние, пробормотала я.
— Я отвергла их требование. Любовь к сыну оказалась сильнее моей мудрости.
Я снова смогла дышать, но дар речи ко мне не вернулся.
— Ты счастлива?
— Да, государыня, — серьезно ответила я. Ложь вызывает у меня отвращение.
— Ты обещаешь мне защищать традиции?
— Такого обещания я дать не могу.
— Ты заслуживаешь наказания, — сказала царица. — И все же я восхищаюсь тобой. Вы с Эхнатоном выбрали свой путь, вот и ступайте им. Наверно, так было суждено богами.
Я вернулась к себе окрыленная и осыпала Меритатон поцелуями. А потом вернулся из путешествия мой любимый. Я бросилась к нему и заключила в объятия.
— Наконец-то к тебе пришла любовь, Нефертити, — спокойно сказал Эхнатон.
Я испугалась и ответила:
— Я полюбила тебя раньше, чем увидела.
— Но как мужа полюбила только сейчас. — Его способность читать в глубинах сердца потрясла меня.
После похорон Аменхотепа III Эхнатон пришел ко мне с заплаканными глазами.
— Смерть пугает меня, — сказал он. — Я не любил отца, хотя должен был любить.
Мы заняли трон, окруженные врагами и недоброжелателями. Эхнатон призвал своих друзей присоединиться к новой религии. Они охотно сделали это. Я не сомневалась в их искренности до тех пор, пока они не покинули его, чтобы спасти свои жизни. Все, кроме Мери-Ра, верховного жреца Единственного Бога. Думаю, Эхнатон знал, что они кривят душой. Но он верил, что любовь — лекарство от всех болезней. Думал, что со временем любовь укрепит их веру и они станут больше доверять ему. Так же терпеливо ждал этого, как когда-то ждал моей любви. Но они этого не заслуживали. Некоторые из них лелеяли желание претендовать после него на трон. В том числе Хоремхеб и даже мой отец, Эйе. Ты можешь решить, что я всё придумала под влиянием обиды, горечи или собственных впечатлений. Нет, я узнала это из бесед, которые вела с ними в последние дни Эхнатона. Меня обрадовало, что жрецы решили посадить на трон не их, а Тутанхамона. Думаю, что они еще цепляются за свою старую мечту.
Несмотря на враждебность, окружавшую нас на первых порах, мы с Эхнатоном были безмерно счастливы. Меритатон только начинала ползать, а во мне уже теплилась новая жизнь. У Эхнатона не было других жен, кроме меня. Он унаследовал отцовский гарем с прекрасной митаннийкой, но воздерживался от его посещения. Однажды пришла царица Тийя. Ничего хорошего от этого визита я не ждала.
— Эхнатон, — начала она, стоя так близко, чтобы мне было слышно, — теперь ты царь. Ты не должен пренебрегать своим гаремом.
— У меня одна любовь и один Бог, — засмеялся он.