Этот двойной научный интерес В. Лосского продолжал традицию Петербургского университета, к среде которого принадлежала его семья, и из которой вышли, как знаменитые византологи, так и известные знатоки Западного Средневековья. Но, основным аспектом, определившим путь этого исследователя и богослова, был духовный аспект схизмы между Западом и Востоком. Те, именно, пункты, которые он считал наиболее оазделяющими христиан, и привлекли, в первую очередь, его внимание: учение об исхождении Святого Духа и учение о нетварных энергиях Божиих.[315] Мы видим, что все труды В. Лосского пронизаны этим двойным устремлением: сохраняя всю целостность Православия, вести диалог с христианским Западом.
В задачу настоящей работы не входило рассмотрение всех вопросов, связанных с исхождением Святого Духа, или, проблем, над решением которых предстоит поработать не одному поколению богословов. Важно правильно подойти к ним и благоразумно выделить главное от второстепенного.
Профессор В. В. Болотов, в своем известном исселовании «27 тезисов о Филиокве», разделил все вероучительные положения на три категории: а/ догмат, б/ святоотеческий теологумен и в/ частное богословское мнение. При этом, он охарактеризовал /несколько схематически/ область догмата, как область песеѕѕагіа; все же то, что не имеет абсолютной достоверности, а является лишь более или менее вероятным, он отнес к разряду теологуменов и частных богословских мнений. «Вполне соглашясь с основными мыслями проф. В. В. Болотова в данном вопросе, — пишет профессор–прот. Л. Воронов, — но, учитывая, что некоторые теологумены приобрели для целых Церквей /например, для Западной Церкви/ значение догматов, кажется допустимым не придерживаться слишком жесткого отождествления области догмата с песеѕѕагіа, как это, обычно, делается в школьном богословии. Ведь Бого- откровенную сущность догмата нужно отличать от способа его выражения. Кроме того, не включаются ли в область догмата, наряду с несомненными истинами веры, также и опыты прозрения Церкви /или Церквей/ в тайны веры, и попытки церковного сознания выразить как можно полнее, точнее и глубже, всю совокупность доступного ему цельного Божественного Откровения? И, не является ли, в этом смысле, область догмата более широкой, чем область безусловно необходимого /песеѕѕагіа/?»[316]
Прот. Л. Воронов продолжает, высказывая свое мнение, что «безусловно необходимым и всеобщеобязательным /песеѕѕагіа в строгом и точном смысле слова/ является то, что неоспоримо принадлежит к сущности вероучения Древней Неразделенной Церкви эпохи семи Вселенских соборов. Положения типа «Филиокве·· могут, по–видимому, рассматриваться, как теологумены, трудно отделимые от сознания Западной Церкви. То же, или нечто подобное, можно, вероятно, сказать и о чисто западных догматах папского главенства и папской непогрешимости. К такого рода догматам нужно относиться с пониманием их важности для сознания многих верующих Западной Церкви, и с уважением к породившему их западному богословскому менталитету».