Гулкий звук гонга возвестил о времени ужина.
Он невольно вздрогнул. На миг холодком перехватило дыхание… Будто бы и не гонг, а колокол. Но по кому звонит колокол? Нет, не по нему, он не попадется.
Еще раз убедившись, что все в порядке, он толкнул тяжелую дубовую дверь и вышел в коридор. У маленькой лестницы, отделявшей его покои от остальных помещений дворца, ему отсалютовала стража. Он не удостоил ее вниманием, он думал.
Лестница. Небольшой холл, куда выходят его двери. Лестничная площадка. Покои брата. Ровно шестьдесят шагов. Эти шестьдесят шагов ему предстояло проделать сегодня ночью.
Он шел быстро, глядя прямо перед собой. Эдмун попытался заговорить с ним, но он отмахнулся — не сейчас, только не тогда, когда он думает.
— Ваша светлость! — Эдмун был настойчив, пришлось остановиться.
— Завтра, — коротко ответил он.
Завтра… Что будет завтра, и будет ли это завтра?
Волна опять накатила на него, и, чтобы успокоиться, он крепко сжал пальцы.
Это все же его брат, это не чужой человек. Человек, который верит ему, с которым он в детстве делил свои мелкие радости, который и сам поверял ему свои детские секреты. Человек, который и сейчас был искренен с ним, слишком искренен. Который без тени сомнения обличил его своим доверием. Лучше бы не было этого доверия, оно — как кость в горле!
Но ведь теперь они не так уж и близки, и если брат этого так и не понял… Если он так и не понял, что, сам того не желая, вбил последний гвоздь в гроб их отношений, то это только его вина.
Нечего жалеть. Не за что жалеть.
Галерея. Галерея с высокими стрельчатыми окнами. Он почему-то остановился, подошел к окну и бросил взгляд во двор. Унылый каменный квадрат, рассеченный тенью на два неравных треугольника. Темнеет, стайка просителей, удачливых и не очень, спешит по домам. Позевывая, совершают обход стражники. Двор пустеет, готовиться ко сну.
— Гийом, я искал тебя.
От неожиданности он вздрогнул.
Голос брата. Неужели он знает?
Струйка страха вновь обволокла сердце.
Он медленно обернулся, надеясь, что лицо не выдаст его.
Нет, не знает, брат так не улыбался бы, если бы знал. Открыто, широко, благодушно…
— Искал меня? — удивился Гийом. Ему вдруг стало жалко его, жалко, будто глупого несмышленыша.
— Да. Мне сказали, ты уезжал…
— Да, вскоре после полудня. Ездил проведать нашу всеми любимую Катрин.
— И как ты ее нашёл? — Король взял его под руку. Он улыбался и явно пребывал в хорошем расположении духа. «Слишком хорошем для этого дня», — подумал Гийом.
— Бодрой и полной желания как можно скорее вернуться ко двору.
— У нее хороший лекарь? Надеюсь, ты сказал ей, что, если потребуется, она может воспользоваться моим?