Она мотнула головой.
— Поостерегусь.
Он бросил на нее взгляд полный отвращения.
— Ты говоришь как человек.
— Мне бы по доллару за каждое такое заявление… — выдохнула она.
— А может, ты просто совсем недавно пила из своего ликана?
Даже если бы могла, она не видела смысла это отрицать, поэтому, расправив плечи, произнесла:
— Да, пила.
Он приподнял брови и посмотрел на нее с новым интересом.
— Даже я отказался пить из бессмертного, подобного ему.
— Почему? — спросила она, наклоняясь вперед. Ею полностью завладело любопытство.
— Это было единственным указанием, которое моя мать дала теткам, когда отослала меня к ним — я никогда не должна была пить напрямую из источника.
Деместриу не сводил взгляда с кубка с кровью.
— Когда ты выпиваешь кого-то досуха, ты забираешь все его воспоминания, всё, что у него есть — даже самое потаенное из глубин души. И стоит чаше воспоминаний переполниться, как эта бездна становится очень даже буквальным термином. Можно ощутить ее на кончике языка. Сердце становится черным, а глаза краснеют от переполняемой ярости. Это яд, который не можешь не жаждать.
— Но выпить из источника и убить — две разные вещи. Почему бы ей тогда было не предостеречь меня от убийств? — все казалось слишком невероятным, чтобы быть правдой. Они разговаривали, задавали и отвечали на вопросы друг друга, даже несмотря на повисшую между ними взаимную напряженность — прямо как доктор Лектор и Кларис в тюремной сцене. Любезный и отвечающая на любезность[40]…
— И почему я тогда вижу эти воспоминания?
— У тебя есть этот темный талант? — он коротко засмеялся, но в его интонации не слышалось юмора.
— Я подозревал, что это передается по крови. Думаю, это то, что выделило нашу королевскую линию во время первого хаоса Ллора. Подобный дар есть у меня. У Кристофа. И передалось каждому человеку, которого он обернул, — добавил вампир с ухмылкой.
— И ты также унаследовала это? — переспросил он, приподняв брови, будто все еще не мог поверить ее словам. — Твоя мать, должно быть, этого и боялась. Выпив живое существо досуха — ты начинаешь сходить с ума. Выпив и забрав чужие воспоминания — ты теряешь рассудок, но также становишься сильнее.
Эмма пожала плечами, не ощущая себя сумасшедшей. Да, она чуть не разрушила замок во сне, но…
— Я не чувствую ничего подобного. Стоит ли мне еще чего-то опасаться?
Деместриу выглядел пораженным.
— Тебе мало того, что ты видишь чужие воспоминания? — выдал он, и следом продолжил. — Забирать их кровь, их жизнь, все, что они испытали и пережили — в этом предназначение истинного вампира. Раньше я выслеживал бессмертных ради их знаний и силы, но и страдал, преследуемый отголосками их сознаний. Для тебя пить из кого-то со столькими воспоминаниями все равно что… играть с огнем.