С леди Джессикой и Арраки система Бене Гессерит, основанная на сиянии проникновенно-легендарного, при посредстве Защитной миссионерии пришла к своему полному завершению. Мудрость системы сияния среди известных частей Вселенной, равно как и мудрость пророчества для защиты самого учения Бене Гессерит, была оценена давно, но мы еще никогда не видели подобного, доведенного до своего предела, идеального совпадения реальной личности и легендарной. Пророческие легенды привились на Арраки настолько, что это послужило возвышению усвоенных языков. Но главное то, что теперь точно установлено: скрытые возможности леди Джессики недооценивались.
Принцесса Ирулэн.
Анализы. Арракинский кризис (для секретного пользования, ВУ, регистрационный номер Ар-8108858).
Все вокруг леди Джессики — большой арракинский холл и часть открытого пространства — было завалено их багажом: ящиками, коробками, сундуками, чемоданами, частично уже распакованными. Она слышала, как рабочие Союза разгружали следующую порцию груза.
Джессика стояла в центре холла. Она медленно повернулась, оглядывая затейливую резьбу в глубоких нишах. Этот анахронизм напомнил залу для торжеств в школе Бене Гессерит. Но там он создавал ощущение теплоты, здесь же все дышало холодностью камня.
«Неведомый архитектор глубоко изучил историю, прежде чем воссоздать эти сцены на опорах и эти темные драпировки», — думала она. Сводчатые потолки высились над ней двумя ярусами, а огромная крестовина была доставлена на Арраки через космос, что, вероятно, стоило безумно дорого. Ни на одной планете этой системы не росли деревья, из которых можно было бы сделать подобные балки, если они только не были имитацией.
Однако она тут же подумала, что о подделке не может быть и речи; этот правительственный дом был построен во времена старой Империи, когда расходы на постройки никого не смущали. Лето поступил мудро, выбрав для резиденции это место. Оно уважается арракинцами, которые чтут традиции. И город этот был небольшой, его легче было содержать в порядке и оборонять. Снова раздался грохот вдвигаемых в холл ящиков. Джессика вздохнула и огляделась.
Прислоненный к коробке, справа от нее стоял портрет старого герцога. Упаковочная бечевка свисала с него, как потрепанная декорация. Возле портрета лежала черная бычья голова, насаженная на полированную доску. Блестящая голова смотрела в потолок, казалось, животное было готово взреветь в населенном эхом холле.
Джессика и сама не знала, какое побуждение заставило ее в первую очередь распаковать именно эти вещи — голову и портрет. Она чувствовала, что в этом действии было нечто символическое. С того дня, как посланцы герцога забрали ее из школы, она никогда еще не чувствовала себя такой испуганной и неуверенной в себе.