— И как? Нефти много.
— Много — глаза Талейникова блеснули — особенно у побережья, там толком и не бурили никогда.
— Ну… мои поздравления.
— А вы надолго, господин адмирал? Может…
— Не может… — вздохнул я, — не может… Только на пару дней, не больше. Я здесь проездом.
Талейников достал визитку.
— Если сочтете возможным… прошу к нам, мы тут дом приобрели. Только обставили. Будем рады визиту.
— По возможности. По возможности…
Юлия ждала меня на втором этаже. В этой комнате раньше сидели… помнится, специалисты по связи. Видимо, все крыло, где раньше сидели военные — теперь было отдано под гражданские представительства и спецслужбы, а сами военные переехали куда-то за город, на постоянную базу. Или в другое место.
— Бон суар, мадам[69]… — сказал я, целуя руку и церемонно кланяясь. Возможно, это было глупо — но мне хотелось сделать именно так.
— Привет. Давай общаться без всего этого, а?
— Североамериканская неформальность?
— Нет, экономия времени…
— С вами — я готов общаться как угодно, мадам…
Говорю глупости — это я понял только сейчас.
— Как Майкл? Ты его выкрала?
Юлия покачала головой.
— Можно сказать и так. Пока его переправили на Сигонеллу[70], там госпиталь ВВС. Наши врачи не успели прилететь, правда у них есть полная история болезни. Он должен поправиться.
— Он уже большой мальчик.
Юлия грустно улыбнулась.
— Спасибо что напомнил.
— Нет, серьезно. Ты не защитишь его от всех напастей этого мира. Он сам выбрал себе профессию и эта профессия чертовски опасна.
— Черт, не ты водил его в детский сад!
Я ничего не ответил. Юлия смутилась.
— Извини, но…
— Все нормально. Правда, все нормально. Я не водил его в детский сад. Я не вел его за руку в школу. Я не играл с ним в бейсбол и в хоккей. Я не учил его стрелять. Я не вывозил его и тебя на природу, мы не ставили палатку, не ловили рыбу и не жарили ее на гриле. Все это время я вел войну, которая, возможно, никому не нужна и о которой уж точно никто никогда не узнает. Но черт меня возьми, если этот парень не вырос очень похожим на меня. За то, что он сотворил в Каире его выпороть мало — но все равно я горжусь им.
Юлия помолчала. Потом сказала.
— Если мы и дальше будем продолжать в том же духе, то ни к чему хорошему это не приведет. Что ты привез?
— Для начала — давай посмотрим, что ты привезла.
— Да… — Юлия достала из своей сумки папку, протянула ее мне.
Я взял папку. Красная полоса поперек обложки, гриф "Совершенно секретно". Папка была тонкой, очень тонкой…
Прочитанное — подтвердило мои худшие предположения — это была нить, о которой я ничего не знал.