Но никто не шел на помощь этому уроду. Минута текла за минутой, подобно струйке песка в часах — а никто на помощь не шел.
Паломник решился. Если на тебя напали — за большинство укрытий можно прекрасно укрыться от огня, тем более за ним прочным, как валун. Но для того, чтобы укрыться — нужно точно знать, с какой стороны стреляют. А Паломник — так себя и не выдал.
Поймав в прицел сухую, костистую лодыжку и переведя прицел ниже — Паломник выстрелил одиночным. Раздался крик — попал.
— Ну, что, Марио — еще? — заорал изо всех сил Паломник, — у меня патронов много! Бросай ружье и вылезай на тропу, к чертовой матери! Если хочешь жить!
Когда Паломник приблизился, держа наготове свое оружие — пастух уже выполз на тропу и умудрился что-то сделать со своей раной. Паломник стрелял так, чтобы не задеть кость — но пуля разорвала в лохмотья часть пятки, скверное, болезненное ранение. Пастух — сорвал с пояса веревку, которую он носил вместо пояса и наложил жгут — это все, что он мог пока сделать…
Увидев Паломника — он выругался.
— Пиньо… как я сразу не догадался.
— Так точно… капитан. Главстаршина Франсиско Пиньо, оперативный псевдоним Паломник. Помнишь еще?
— Это не я тебя предал.
— Не ты? А что ты здесь делаешь?
— Это не твое дело.
Пиньо ударил ногой по земле, так что пыль и мелкие камни брызнули в лицо капитана.
— Ошибаетесь, капитан. Теперь все, что бы ни происходило — мое дело.
Капитан Марио Галеано оказался крепким на боль… впрочем, чего еще ожидать от человека, который попал в засаду в девяносто девятом у рынка Бакараха и продолжал отстреливаться, даже будучи раненым в живот и в обе ноги. Паломник подал ему его посох и бросил кусок чистой ткани, чтобы тот смог перевязать себе рану. Потом — погнал его обратно в деревню, отставая метров на пятнадцать. С таким, как капитан Марио Галеано надо было быть особенно осторожным. А в его руках даже простой камень — мог стать смертельным оружием. Паломник это знал как никто — ведь именно капитан Галеано учил его ремеслу…
Деревня была совсем небольшой — несколько заброшенных домиков, дорога, ведущая куда-то вглубь острова и небольшая церковь с домиком священника. Паломник предположил, что капитан живет именно в домике священника — и оказался прав.
Паломник дал своему наставнику позаботиться о ране, а затем выгнал его на улицу и привязал к стулу. Ни в коем случае — нельзя было допустить, чтобы этот человек находился вне поля зрения — существует масса способов освободиться от пут.
Сам же Паломник принялся обыскивать дома. Один за одним. Дома были старые, ни в одном из них уже не было целой крыши, небольшие террасы — огородики уже заросли дикими, не дающими плодов кустами — и он бросил эту затею. Из церкви — сложенной из того же горного камня, древней и убогой — кто-то вывез скамейки, всю религиозную утварь, от церкви тут остались только грубые доски с росписями на религиозную тему, да окаменевший от времени воск. Но доски, составляющие алтарь остались — и кто-то бросил в алтаре десяток современных, герметически закрывающихся прорезиненных мешков. Паломник открыл один, достал пакет, вспорол его ножом. Попробовал на вкус…