— Его сильно помяли?
— Есть немного. Но не перестарались. Говорить он будет.
Неизвестный, которого мы взяли, сидел голым, привязанным к стулу, привинченном к полу в тесной и душной камере, в камере пахло страхом, кровью и блевотиной, последних двух субстанций было достаточно и на полу. Стул был металлическим, от него отходил толстый черный кабель, который шел к стоящему в углу трансформатору, негромко гудящему, а от трансформатора шел провод к розетке в стене. Еще у стены стоял стол со старомодным кассетным магнитофоном и микрофоном, а перед неизвестным стоял юпитер, применяемый в синематографе для освещения. Сейчас он был выключен и горел верхний свет.
Испытывал ли я жалость к этому человеку? А ничуть! Больше года я прослужил в Персии после того, как Его Величество изволили присоединить Персию к России на правах автономного образования. За мной была вся Персия… я должен был понять, что происходило в них при правлении Шахиншаха, что происходит в них теперь, на кого из "старой гвардии" можно опереться, кого просто уволить, а кого расстрелять от греха подальше. Помните, рассказывал о визите в пыточную тюрьму САВАК и как там людей раскатывали асфальтовым катком? Так это еще не самое страшное, в основном благодаря этой работе у меня теперь седина в волосах и ни к черту нервы. Вот только после свержения САВАКа произошло такое, что… И этого подонка — явно имеющего какое-то отношение к происходящему — я бы и сам с удовольствием током попытал.
Были, конечно, еще мотивы. О них позже… сами поймете.
Неизвестный то ли был без сознания от жары и пыток, то ли просто играл, что он без сознания. Заметив на столе, где велась запись допроса, бутылку воды — я налил стакан, вылил пытаемому на голову. Он застонал, открыл глаза.
— Доброго времени суток, сударь… — сказал я по-русски.
Испугался. Видно, что испугался.
— Не ошиблись. Я русский. Не ожидали?
— Почему?
А ты, гад…
Это был тот, второй, кто был в машине. Тот, чей разговор нам удалось прослушать. Тот, с акцентом Западной Персии…
— А такие как вы никогда не ожидают, что сделанное — к ним же и вернется. Стадион. Вспомнили?
— Я не знаю, о чем вы. Воды…
Я поднес бутылку к губам, неизвестный жадно высосал все, что там оставалось.
— Начнем с самого простого. Ваше имя?
— Имя?
— Да, имя.
Неизвестный задумался.
— Имя у меня есть.
— Какое же?
— Пошел ты! Как тебе такое имя?
Разговор шел на английском.
На этом месте — я должен был ударить допрашиваемого. Или включить ток. Но я не сделал ни того, ни другого. Я думал.
Передо мной был не араб. И не перс. И вообще — не мусульманин. При этом — я был уверен, что именно этот урод — был в одной машине с генералом Тимуром и говорил с ним. Явно не о погоде…