— Я… кхм! Прошу прощения, — сказал Майлз.
Ему вспомнилось одно удачное, подходящее к случаю высказывание лорда Честерфилда[12], но пассажирам явно было не до афоризмов, да и у него была забота поважнее. Второпях перешагивая через чужие ноги, он добрался до двери в коридор и, ко всеобщему удовольствию, вышел. В коридоре еще постоял, обдумывая ситуацию. В целом Майлз выглядел достаточно прилично, ибо утром наскоро ополоснул лицо водой и поскоблил щеки сухой бритвой. Но пустой желудок напоминал о себе легким урчанием. Однако все это пустяки. Самое важное — отыскать Фэй.
Состав был не очень длинным, и вагоны не были переполнены. Большинство пассажиров сидели, держа перед собой газеты наподобие молитвенников. Остальные стояли рядом с грудами чемоданов. В купе первого класса почти все сидели, за исключением нескольких обремененных собственным весом женщин, которые, имея билет в вагон третьего класса, предпочитали стоять в купе первого, бросая по сторонам полные упрека взгляды, пока какой-нибудь джентльмен, почувствовав угрызения совести, не уступит им место.
Обозревая этот универсальный социальный срез Англии в дребезжащем качающемся вагоне, Майлз невольно поискал в памяти подходящее философское изречение. Однако, заглядывая в каждое купе, с трудом пробираясь по коридору, спотыкаясь о чемоданы, протискиваясь сквозь очереди в туалет, он так и не смог пробудить в себе философа.
После первого беглого осмотра вагонов Майлз некоторое время пребывал в недоумении, потом ощутил беспокойство, а через минуту…
Ибо Фэй Сетон в поезде не было.
«Спокойствие! Не поддаваться панике!»
Фэй должна была быть здесь.
Но ее не было.
Майлз остановился в проходе, примерно на середине состава, оперся локтями на оконную перекладину и попытался успокоиться. После полудня день стал жарче и тяжелее: облака сгустились в тучи, которые, казалось, сливались в небе с черным паровозным дымом. Глядя в окошко, Майлз не замечал проносящихся мимо пейзажей, перед ним маячила встревоженная физиономия доктора Фелла, слышался его голос.
Наставления, которые делал доктор в несвойственной ему боязливой манере, набивая карманы Майлза галетами взамен завтрака, были смутны и бессвязны.
— Найдите ее и не отпускайте! Найдите и не отпускайте! Таков был лейтмотив. — Если она захочет вернуться вечером в Грейвуд, значит, все в порядке; наверное, это самое лучшее, но не отпускайте ее от себя никуда, не отходите от нее ни на шаг!
— Ей грозит опасность?
— По-моему, да. И если вы хотите доказать всю нелепость, — тихо добавил доктор Фелл, — по крайней мере самого тяжкого обвинения, выдвигаемого против нее, не отступайте, ради всех святых!