Хагра с любопытством протянула руку и попыталась нажать одну из них - конечно, ничего не прожалось - кнопки были сенсорными, но в воздухе прозвучал короткий сигнал, напоминающий мелодичный звук, исходящий из какого-то музыкального инструмента. Хагра усмехнулась и нажала другую кнопку - сигнал был другого тона. Она радостно засмеялась и начала нажимать кнопку за копкой, прислушиваясь и веселясь, как ребёнок.
Потом ей надоело стоять, и она уселась в это кресло, белое, с кремовым оттенком, и продолжила своё развлечение, как пианист играя кнопками. Наконец, ей надоело это музицирование, она наклонилась вперёд и поставила локти на панель. Правый локоть нажал на кнопку справа, большую, зелёную, прозвучал длинный трубный сигнал, и кресло вдруг стало заваливаться назад, да так быстро, что Хагра лишь успела схватиться за поручни, заметив, что перед ней на панели выскочил виртуальный экран, на котором появились строчки неизвестных букв. Из кресла выскочили сотни тяжей, прижавших её руки и ноги к спине и сиденью, а к руке присосался выскочивший откуда-то вакуумный пистолет.
Пшик!
Сознание Хагры, беспомощно пытавшейся вырваться из могучих объятий кресла, потухло, и она потеряла сознание. Девушка уже не видела, как из кресла с боков выдвинулись прозрачные половинки герметичного купола, и она оказалась заключённой во что-то подобное огромному яйцу, или кокону, с верхней, прозрачной частью. Кокон заполнился туманом, не позволявшим разглядеть то, что в нём происходит и в помещении снова воцарился покой и тишина.
Слава вышел из тела и воспарил в пространстве. Оно было тёмным, и редкие информационные нити, пролетающие в этой темноте принадлежали ему, связанному с керкарами, бродящими наготове вокруг котлована с кораблём и Шаргиону, с которым Слава постоянно обменивался пакетами информации.
Керкары остались наверху, в лесу, как резервный отряд - они зарылись в корни деревьев, без труда перекусывая толстые щупальца, уходящие глубоко в почву. По землёй было много вкусных корней, а также личинок и других подземных жителей, которыми так приятно перекусить.
Многоножки были всеядными - хотя они и предпочитали вегетарианскую пищу, как ранее и говорил Славе Учитель. Когда приспичивало, они ели всё - и даже люди не вызывали у них никакого чувства, что поедание плоти двуногих - это нехорошо. Слава даже как-то решил для себя - он НЕ БУДЕТ спрашивать Мать Роя, куда делись тела ста пятидесяти воительниц. Он не был уверен… но всё-таки не стоит обременять мозг излишними размышлениями на тему - что вкуснее, мясо человека или лошади. Возможно, многоножки легко бы дали ему ответ на этот вопрос. Вот только спрашивать не хотелось.