Театралы устроились по соседству. Здесь блистал Питер Брук, окруженный своими актерами, из разных стран, с разных континентов. Часть столов оккупировали киношники, среди которых легко узнавались Жерар Депардье, Жанна Моро, Франсуа Трюффо и Аньес Варда.
Были тут музыканты, писатели, поэты, художники. Ширли Голдфабр, американская художница, и ее муж Грегори, скульптор, более двадцати пяти лет каждый вечер сидели за одним и тем же столиком. Люди пребывали в постоянном движении, ходили от столика к столику, целовались, приветствовали друг друга, иной раз садились, чтобы что-нибудь выпить, но только в пределах своего круга. В «Куполе» мир моды никогда не пересекался с актерами, художники не общались с писателями.
Тайгер вела Джейка по этому лабиринту, пытаясь найти своих друзей в голубоватом табачном дыму.
– Тайгер! Chérie! Par ici[15]! Привет!
Она повернулась на звук знакомого рокочущего баса.
– Паскаль!
Тайгер ринулась к столу, из-за которого, широко раскинув руки, поднялся шестифутовый здоровяк француз в синей куртке, национальной одежде китайских крестьян, и пшеничными усами на раскрасневшейся физиономии. С режиссером и его женой Франсуазой Карье, журналисткой-фотографом, Тайгер познакомилась много лет назад в Чили, где Паскаль снимал один из своих фильмов: случай свел их в одном купе.
– Дай мне посмотреть на тебя. – Паскаль сиял. – Фантастика! Очень даже неплохо для такой старушки, как ты. – Он вновь поцеловал Тайгер, пожал руку Джейку. – Присаживайтесь. У меня остывает обед. Вы ели? Ну конечно, ели. Вы же американцы. Вы обедаете в пять вечера. Но тогда вы должны снова проголодаться.
Официант принес два стула. Теперь за столиком на четверых сидели восемь человек. В «Куполе» иначе и не бывало, официанты давно к этому привыкли.
– Это Тайгер Хейес, моя любимая американская подруга, а это Джейк Дэнтон, ее любимый американский друг, – представил вновь прибывших Паскаль, а затем перешел к тем, кто уже сидел за столиком: Дарий Коттрель, молодой честолюбивый продюсер, барон фон Липшиц, австриец, который восстанавливал средневековые замки и вкладывал деньги в фильмы, Шанталь Россиньоль, кинокритик, входит в состав комиссии, отбирающей фильмы на Каннский фестиваль, Николь Морис, одна из французских топ-моделей, дебютирующая в последнем фильме Паскаля, съемки которого шли полным ходом.
– Расскажи нам о своей работе, Тайгер, – попросил Паскаль. – Чудеса, да и только. Ты наконец-то подалась в рабочие! Теперь можешь вступить в коммунистическую партию и присоединиться к борьбе за счастье человечества.