Вскоре они стали почти подругами, как правило встречаясь по утрам за чаем в кабинете полковника, который, сентиментально и безответно влюбленный в Соню, попросил ее будить его по утрам, кидая маленькие камешки в раскрытое окно флигеля.
"Я вот думаю", - продолжал булочник, поворачиваясь разноцветным пейзажем к небу, - "хорошо бы, например, какой-нибудь простой вензель. В смысле не на дверь. - Не забудьте взять калач. - Это, вделать очевидный вензель булочной в мостовую", - по швейцарскому пейзажу проплыла, как по отраженному в реке, звезда, - "Не для зрячих. Чтобы палка, например, легко бы его нащупала. А в дождь он будет похож на водяной знак. - Приходите вновь. Обязательно его поставим. - Потому что - ведь он ничего не видит как же он купит хлеб?" - шепотом, словно закрывая книжку с картинками, добавил он, провожая взглядом уходящего молодого человека.
V
Они - если только плотный и рыжебородый человек в пыльнике и широкополой шляпе, передавший ему очередной саквояж со снаряженной адской машиной, был и в самом деле тем добрым булочником - встретились почти десятилетие спустя на шуршащей, осыпающейся горной тропинке, среди разноцветного гранита скал, у края пропасти, на дне которой раскрывались глазу пестрые крыши маленького городка.
Бледно-нежно-зеленый купол театра, который он должен был взорвать, казался похож на укатившееся с горы яблоко.
Вроде того, какое, поочередно, играя им и передавая из руки в руку, они, смеясь, ели, стоя по щиколотку в воде, среди плавающих мраморных могил городского кладбища. А потом Соня истомленно выпустила его из пальцев и оно, кружась в воде и шурша о льдинки, плавало у их ног, пока они целовались, дрожа от обжигающего холода. - "Пойдем", - быстро наклонившись, она выдернула его из воды и жадно, жестоко, почти остервенело догрызла. - "Я замерзла. Не пойдем в цирк. Купи горячий хлеб. Я замерзла", - шептала она, с трудом переставляя ноги, пока он вел ее под руку. - "Знаешь, эти мертвые... Как бы я хотела тебя, уже будучи мертвой. Когда это, - закрыв глаза, она провела пальцами по лицу и горлу - было бы изгрызено червями". - Он отшатнулся. - "Прости меня. Это страшно. Это непереносимо. Прости меня. Но я это нарисую". - Они стояли уже почти на пороге булочной. - "Приходи. Вернись", - сказала она жалко, жадно и безнадежно, уже повернувшись к нему мелко вздрагивающими от невидимых слез плечами.
Пошатнувшись, безымянный молодой человек торопливо сел на камень рядом с молчаливым связным и, сказав пароль, протянул руку за саквояжем.