Вначале что-то не ладилось с телесвязью, но вдруг мы видим себя на огромном экране» установленном на «Уэмбли». Мне это только придало силы, и тогда я до конца понял, что происходит… Мы выложились как могли. Конечно, я сейчас не могу смотреть эту запись без улыбки. Ведь тогда для нас понятие «выложиться» заключалось в том, чтобы выложиться не столько музыкально, сколько физически. Мы так старались, так хотели показать нашу причастность к происходящему, что сошли со сцены совершенно мокрые…
Лишь позже пришло осознание чего-то очень важного и серьёзного. И по сей день чувствую, что был участником события общечеловеческого значения. Трудно найти слова, чтобы объяснить значение для нас того памятного выступления. Что это? Звёздный час? Высокие слова. Но не хочется ими разбрасываться. Однако именно так оно и есть…
Об «Автографе» — разговор особый. И даже не столько по каким-либо «музыкальным» причинам, сколько из-за того, что эта группа часто выступает за рубежом, что до недавнего времени было для советских рок-групп явлением довольно редким.
Поскольку автор этих строк не мог, естественно, сопровождать ансамбль во время зарубежных гастролей (а именно эта сторона творчества группы мне кажется наиболее любопытной), рассказ о коллективе построим в форме интервью с художественным руководителем «Автографа» Александром Ситковецким. С вашего разрешения позволю себе лишь небольшие отступления, касающиеся творчества «Високосного лета», чьим почитателем я был и остаюсь по сей день.
Итак, вопросы и ответы.
— Известный писатель как-то сказал, что для того, чтобы понять настоящее, нужно разобраться в прошлом. Мне кажется, что многим юным поклонникам рок-музыки будет небезынтересно проследить ваш творческий генезис с самых истоков…
— Трудно сказать, с чего всё началось. С самого детства я учился играть на скрипке. Не учиться играть я просто не имел права, так как отец, дед, дядя — все были скрипачами. Но, несмотря на генную связь, моё обучение окончилось крахом в прямом смысле этого слова. Я буквально разбил скрипку — довольно дорогой инструмент, к которому я, к сожалению, так и не проникся любовью в свои четырнадцать лет, а скорее наоборот…
Лишь когда поступил в университет, понял, что скрипку разбил зря, но сделанного не вернёшь… Вскоре после «скрипичной трагедии», как это часто случается, вместо одного инструмента появился в доме другой. Конечно, это была акустическая гитара. Мне привезли из Ленинграда дефицитный в то время звукосниматель. Гитара была подключена к усилителю, и с этого времени, можно сказать, начался для меня рок. Увлёкся «Beaties», «Deep Purple», «Uraih Неер» и другими группами…