Крестьяне сопротивлялись ограблению, восставали.
На пленуме ЦК в 1928 году Николай Иванович Бухарин, тогда еще член политбюро и главный редактор «Правды», заговорил о массовых выступлениях крестьян против насилия над ними.
— Кем это отрицается? — пренебрежительно заметил нарком по военным делам Ворошилов. — Кого ты убеждаешь?
— Я не знаю, кем это отрицается, — ответил ему Бухарин, — но только знаю, что сам я об этом узнал лишь вчера… Специально для этого дела потребовалось, чтобы я два дня в ГПУ просидел.
Государственное политическое управление — так называлось ведомство госбезопасности. Но сталинская гвардия наотрез отказывалась обсуждать крестьянские беды.
— За что вы его посадили в ГПУ? — веселился Станислав Викентьевич Косиор, хозяин Украины.
В зале — радостный смех. Шутника Косиора в 1939 году расстреляют…
— За паникерство, — с удовольствием ответил глава чекистов Вячеслав Рудольфович Менжинский.
Опять смех…
Кулаков насильственно выселяли из родных мест. Заодно их просто ограбили — забрали все имущество, запретили снимать деньги со своих вкладов в сберегательных кассах. Все ценности, деньги и зерно отбирали. Но этого оказалось недостаточно: партийная пропаганда превратила кулаков в прирожденных убийц и негодяев.
30 января 1930 года политбюро приняло решение «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». 60 тысяч глав кулацких хозяйств предполагалось посадить в концлагеря или расстрелять, а их семьи выслать. Еще 150 тысяч семей решили просто выслать. Но масштабы борьбы с кулаками превысили предполагаемые цифры.
«Я думаю теперь о кулаках, о титанической силе их жизненного гения, — записал в дневнике 5 февраля 1930 года Михаил Пришвин. — Долго не понимал значения ожесточенной травли “кулаков” и ненависти к ним в то время, когда государственная власть, можно сказать, испепелила все их достояние. Теперь только ясно понял причину злости: все они даровитые люди и единственные организаторы прежнего производства, которым до сих пор, через двенадцать лет, мы живем в значительной степени.
Все эти люди, достигая своего, не знали счета рабочим часам своего дня. И так работают все организаторы производства в стране. Ныне работают все по часам, а без часов, не помня живота своего, не за страх, а за совесть, только очень немногие».
Председателю ОГПУ Вячеславу Менжинскому было дано указание заставить крестьян сдать зерно и довести крепкие хозяйства до банкротства.
«Коровы очень дешевы — от 150–350 р., — записал в дневнике Пришвин, — потому что двух держать боятся и продают обыкновенно это мясо, которое теперь едят, — это мясо, так сказать, деградационное, это поедание основного капитала страны».