3. Разговоры с приятелями и моя первая настоящая встреча — хронологически первая — с системой.
Здесь я должен кое-что объяснить. Как я уже говорил, вопросы пола в детстве меня не волновали. Они продолжали меня не волновать и потом. Несмотря на разговоры приятелей. Впрочем, они об этом тоже не очень много говорили. Господин Дюфике никакого баловства не позволял. Хотя, если верить системе, все должно было бы обстоять по-другому. Развращающее воздействие всяких мастерских хорошо известно, но меня, уверяю вас, меня никто не пытался развращать. Я сам в конце концов заинтересовался. Потому что время от времени обрывки каких-то разговоров до меня, конечно, долетали.
— А как твоя бабенка, Жюло?
Или:
— Ты уже был на улице Шатоден?
Возраст тоже, наверное, сыграл свою роль. Короче, к шестнадцати годам я решил, что так больше продолжаться не может и что при первой же возможности мне нужно переспать с женщиной. Вот тут я прямо слышу возгласы: бедный котенок, он решился, надо же! Каково! Ну да, в Париже за этим дело не станет. Учитывая особенно, что, возвращаясь вечером к себе домой, он проделывает такой путь! Пересекает весь Монмартр! В шесть часов вечера! Можно догадаться, о чем пойдет речь в следующем абзаце. Не правда ли?
Так вот! Тысяча извинений, милостивый мой сударь, но это дело заняло у меня три года. Именно так. МНЕ ПОТРЕБОВАЛОСЬ ТРИ ГОДА, ЧТОБЫ ПОТЕРЯТЬ СВОЮ НЕВИННОСТЬ. Проходя каждый день в шесть часов вечера через весь Монмартр! И даже делая крюк в сторону бульваров! Как я уже сказал, три года! Плюс-минус два месяца. Предположив, что мое желание возникло в день моего шестнадцатилетия. Такая точность может показаться немного подозрительной, но в известном смысле это именно так. Три года. Неправдоподобно? НО ЧТО ТАКОЕ НЕПРАВДОПОДОБИЕ? Осадок от правды? Названий, которое люди дают той части своей судьбы, которая остается в тени? Которое они дают тому, чему отказывают в реальности? Неправдоподобно? Не будем торопиться с выводами. Я тоже так думал. Считал, что это ужасно, что это самое худшее, что могло быть, и что это неправдоподобное происходит со мной — и, следовательно, я виноват. Ну а если бы я написал: три дня, вы не нашли бы это неправдоподобным? Почему же мои три года более неправдоподобны, чем ваши три дня? Если немного порассуждать. Если попытаться разобраться с проблемой вероятностей. Если я, скажем, бросаю шесть букв на пол, и они образовывают слово ЛЮБОВЬ, то это неправдоподобно. Ну а если они образовывают слово БОЛЮВЬ, то это уже не так неправдоподобно. Почему слово БОЛЮВЬ более правдоподобно, чем слово ЛЮБОВЬ? Вы, наверное, станете смеяться надо мной, но мне все равно. Я ведь не Эдгар Шампьон. Я не стремлюсь к тому, чтобы мной восхищались. Не мечтаю о Французской Академии. Я добиваюсь правды. Хочу понять, как все обстоит на самом деле. А на самом деле все обстоит так: в течение трех лет я, Эмиль Мажи, служащий у Дюфике, живя в Париже, искал в возрасте шестнадцати, семнадцати и восемнадцати лет женщину и не нашел. Я предлагал себя, но никто меня не взял. Неужели я был настолько уродлив? Красавцем я не был, это точно. У меня слишком приплюснутый нос, который не слишком выделяется на лице, не очень светлая кожа, постоянная припухлость красного цвета между носом и ртом. Угри. Акне, если по-научному.