— Мне бояться трепливых языков нечего… Здесь одна возле меня крутилась-вертелась, сю-сю, мусю… А потом узнаю, что язык у нее длинный, сказки рассказывать любит… Так знаешь, какие-то ребята подстерегли ее вечером и обрили наголо… Такая вот история… А у тебя коса — настоящий раритет, хорошо, что маман остричь не дала.
— Ладно. Ты предупредила — я поняла. — Кристина встала и стащила через голову майку. Затем сбросила джинсы и, переступив через них, вышла в центр комнаты. Руки, взметнувшись над головой, вытащили из волос заколку, и русые пряди рассыпались по спине до талии. — Я хочу работать с тобой. В «бюро». Язык у меня, сама знаешь, в порядке — французский и итальянский. Вести себя умею. Не пью, не треплюсь, и тебя никогда не подведу. Рост 173, вес 60 кг, 92-60-92. Ну как?
Надин, развалившись на огромной кровати, придирчиво осматривала подругу. Роль эксперта и патронессы ей нравилась.
— Все на месте, подружка. Товар хороший, хотя и малость залежалый… Трудно с нуля начинать в такие годы… Другие с четырнадцати лет опыту набираются. Одевайся. И забирай эту блузку, не могу смотреть на твою «шанель» — за версту барахолкой прет.
Она достала фужеры и выставила на низенький столик красивую коробку конфет.
— Садись, хватай сладенькое. Я эти бутылочки с кокосовым ликером просто обожаю… Мне их ящиками таскают, чтобы тонус поднять. — Надя довольно хихикнула, запахнув длинный атласный пеньюар.
— Вообще ты здорово устроилась. — Кристина обвела взглядом выставочную панораму комнаты с пышными драпировками лиловых тройных штор, царски-нарядной мебелью и разбросанной на перламутрово-сиреневом шелковом китайском ковре одеждой.
— Это-то? Нора среди дерьма. — Надя нахмурила лобик. — Всего лишь пересадка. Я здесь оставаться не собираюсь. Но и уезжать на пустое место не тороплюсь. Посуду в кабаках мыть? На панели за 20 баксов стоять? Да, да, Тинка, для многих — это колоссальная карьера. А вот Люська Богатырева из нашего агентства, между прочим, недавно за иноземного графа выскочила. В «Пенте» два дня гуляли… И укатили, как миленькие, «в фамильное поместье недалеко от Мадрида…». А? Как тебе нравится — графиня?! Да она из Балашихи, по «трем вокзалам» два года ходила. Приводы в милицию были… — Надя отхлебнула «Кампари». Было заметно, что везенье некой Люськи волновало ее. — А граф, думаешь, старый пердун, весь в соплях и геморрое? Ничуть — лощеный жеребец. Все наше «агентство» перетрахал, прежде чем на «Люсиль» остановился. «За скромность, — говорит, — полюбил. Русские девушки вообще очень верные, трудолюбивые и непритязательные». — Надя подмигнула.