— Ты полюбишь меня, — прошептал он. — Я тебе обещаю.
— Да, дорогой, — ответила она и улыбнулась.
— И мы будем жить, как если бы были мужем и женой. А когда все пройдет, расстанемся с достоинством, как и подобает приличным людям.
— А может, мы и вовсе не расстанемся?
— Может быть. В этом случае, любимая, я женюсь на тебе, когда мне стукнет семьдесят. И пошли они все к чертям! — с улыбкой сказал он.
Они не спешили покидать Рим. Сейчас в городе почти не было никого из друзей и знакомых Роберто: все разъехались, кто в горы, кто на море. В Риме остались одни только иностранные туристы. Роберто с Джейн с удовольствием гуляли по городу вместе с толпами приезжих: он показывал ей любимые уголки столицы, крошечные, расположенные вдали от туристических маршрутов церкви, маленькие площади с работающими фонтанчиками. А потом водил Джейн в рестораны, где в компании всего лишь нескольких посетителей можно было сидеть часами и наслаждаться болтовней о всякой чепухе. Только упрямый ребенок из детства без любви отказывался поверить, будто нынешняя Джейн может полюбить Роберто, но все, кто видел их, особенно когда они гуляли, взявшись за руки и пожирая друг друга горящими взглядами, не сомневались в ее любви.
В замке Роберто задолго до этого был назначен званый ужин, который немыслимо было отменить. Посему в один прекрасный день им пришлось возвратиться.
— А, вот и вы, наконец! Ума не приложу, что это вынудило вас в такую жару торчать посреди раскаленного Рима? — не без ехидства поинтересовалась Онор, лицо ее, впрочем, светилось радостью.
— Мы влюбились друг в друга, — без обиняков ответил Роберто.
— Дорогие мои, это ведь так замечательно! — Онор от полноты чувств даже в ладоши захлопала. — По этому случаю и шампанского не грех глотнуть. — Она кликнула Гвидо и распорядилась насчет выпивки. — Ну а теперь рассказывайте.
— Я вернулась, чтобы забрать свои вещи, Онор, если, конечно, вы не против. Я переезжаю к Роберто.
— С чего бы мне быть против? Ты последовала моему совету.
— Я хочу, чтобы она перебралась немедленно, вдруг, чего доброго, еще передумает, — пояснил Роберто.
— Думаешь, может передумать?
— О, если бы ты только знала, как непросто было убедить ее!
— Да, она отличается редкостным упрямством, — со сдержанным смешком призналась Онор.
— Да еще и гордая.
— Вот-вот. Эта самая гордость когда-нибудь и погубит ее, — тотчас же согласилась Онор.
— А не могли бы вы прекратить обсуждать меня в моем собственном присутствии, а? — с улыбкой спросила Джейн. — Онор, писем за это время не было?
— Лежат на моем бюро.