Джейн была поражена тем, с каким размахом жила семья Роберто. Еще в Англии ей доводилось слышать разговоры о том, что являет собой континентальная европейская аристократия, которая, дескать, на ладан дышала, ходила чуть ли не без средств, жила в руинах, что представители некогда уважаемых аристократических родов теперь, чтобы свести концы с концами, работают гидами у богатых американцев. И что якобы одни только британские аристократы еще держат европейскую марку. Если в подобного рода рассуждениях и была некая толика истины, то она не имела никакого отношения к семейству Виллициано. У каждой ветви этого семейства имелся собственный замок, палаццо в Риме и как минимум один охотничий домик.
Мужчины семейства Виллициано, как правило, женились на итальянках, причем на аристократках: никто из «подлых» не разбавлял кровь почтенного рода. Они изумлялись, что в Англии аристократия все чаще соединялась узами брака с простолюдинами, — что, по их мнению, приводило к необратимой порче доброй аристократической крови. Джейн пыталась было спорить, доказывая обратное, говорила, что только в этом столетии богатые дочки американских промышленников, за которыми гонялись европейские аристократы, не единожды спасли множество старых фамильных имений. «Ах ты, Господи!» — всплескивали руками итальянки, и при этом на ухоженных наманикюренных пальцах у них сверкали фамильные драгоценности. Они тотчас принимались объяснять Джейн, почему именно следует сохранять чистоту крови. Они не говорили о социальном тождестве, об ответственности — такого рода мысли не приходили им в головы. Глядя на них, Джейн приходила к выводу, что эти дамы выращены и воспитаны с той же тщательностью и знанием дела, с каким подходят к производству чистопородных лошадей, чистота кровей которых является предметом особых забот конезаводчиков. Правда, Джейн при этом никогда не чувствовала себя униженной, ибо и представить не могла, что разговоры о чистоте кровей имеют к ней хоть какое-то отношение.
Ближе всех, как по месту проживания, так и по возрасту, были Эмилио и его жена Франческа, кузены Роберто, правда из различных ветвей раскидистого фамильного древа. Эмилио был ровесником Роберто, а Франческа всего лишь на год моложе Джейн. Эту пару Джейн особенно полюбила; ей казалось, что она знает их уже давно.
Иногда Джейн представлялось, что Роберто смягчится и женится на ней. От былой непреклонности никогда не выходить за него замуж не осталось и следа: она более всего на свете жаждала сейчас именно этого. Джейн не сомневалась, что главным препятствием на пути осуществления ее мечты была мать Роберто. Может, после ее смерти у Джейн и появятся шансы?.. Но когда мать Роберто разменяла девятый десяток, оставаясь в добром здравии, Джейн поняла, что надежды ее беспочвенны. Она никогда не поднимала этот вопрос в разговорах с Роберто, довольствуясь своим прочным положением. Без Роберто она решительно жизни себе не представляла.