— Нет, конечно, а почему ты спросил?
— Ну, к ужину у нас принято одеваться. Ладно, завтра что-нибудь купим.
— Но, Алистер, я не могу себе этого позволить! У меня всего-навсего четырнадцать фунтов.
— Я сам куплю тебе платье.
— Как это? А мать моя что скажет?
— То есть?
— Она предупреждала, чтобы я никогда не принимала от мужчин такие подарки. Поскольку в таком случае кавалер как бы вправе снять с женщины обновку.
— Твоя мать — мудрая женщина. — Алистер улыбнулся. — Но только для такого рода рассуждений уже несколько поздновато. Ну-ка, иди сюда, хочу заняться любовью. И выбрось эту чушь из головы.
Однако Джейн никак не могла успокоиться. Алистер крепко уснул, а она все пыталась представить, какого же рода испытание уготовано ей судьбой. Вдруг после этого визита отношения с Алистером испортятся? Джейн не без основания опасалась, что большой мир, вторгшись в мир приватных отношений, способен изменить их.
И хотя Алистер ни о чем таком и думать не думал, Джейн своим женским чутьем интуитивно ощущала приближение неприятностей.
На следующее утро, несмотря на возражения Джейн, несмотря на ее глупое беспокойство по поводу своей репутации, Алистер приобрел для нее не одно, а целых два платья.
Они побросали покупки в автомобиль, где уже и без того хватало разного рода коробок и упаковок. Стоило им покинуть город, как радость от приобретения обновок неожиданно исчезла. И чем дальше за спиной оставался Лондон, тем неспокойнее делалось на душе у Джейн.
Постепенно стало ясно, что ее ожидает. Подобно кирпичикам при постройке здания, разного рода эмоции и мысли Джейн наслоились друг на друга, так что она непроизвольно вздрогнула. Хорошо хоть в салоне автомобиля шумно и потому не до разговоров. Ей вовсе не хотелось тревожить Алистера. Его родственники — они ведь были его семьей, он любил их всех без разбору.
И почему у нее недостало мужества отказаться от этой поездки? Нужно было объяснить Алистеру спокойно и обстоятельно, что глупо тащиться к его родне, что ничего, кроме неприятностей, это не сулит, что она и его семья настолько разные люди, что у них ничего нет и не может быть общего. Что, если все они такие же, как Кларисса?.. Куда разумнее было бы оставить все так, как есть, убедить Алистера в том, что целесообразнее жить поврозь. Что же, в таком случае, двигало Джейн? Любопытство? Может быть. Желание угодить Алистеру? Нет, вряд ли. Потому как, отправляясь к его родне, она скорее всего доставит ему неприятности. После некоторых размышлений Джейн пришла к выводу, что виной всему — ее глупая гордость. Вот к чему приводят дурацкие мысли о том, что она ничуть не хуже остальных, а несогласные могут идти ко всем чертям… Если подобные рассуждения помогали в больнице, то теперь Джейн здорово рисковала. Неизвестно еще, каким образом его семья постарается воздействовать на их отношения. Увы, глупая гордость! Ладно, вернувшись в общежитие, Джейн непременно даст понять, где именно ей довелось побывать — пусть-ка вытянутся лица Дебютанток! О Боже, какая же все-таки она дура…