Дракон не сделал ни одного жеста, но командор Лор внезапно поклонился и подал Уэллену знак сделать то же. Когда усталый исследователь выпрямился, Лор подошел к нему и сказал:
— Если ты проследуешь за мной, сирах, то найдешь удобные комнаты, ожидающие тебя. — Понизив голос до шепота и слегка улыбнувшись, темнокожий воин добавил: — Ожидает тебя и гостья — капризная, но прекрасная. Отказывается идти к себе, пока снова не увидит тебя.
Убежденный, что Забена опасается не столько за него, сколько за себя, Уэллен ничего не ответил. Вместо этого он повернулся к
Королю-Дракону — ящер наблюдал за людьми со скрытой усмешкой — и вежливо попрощался:
— Я с нетерпением жду нашей следующей беседы, Твое Величество.
— Как и я сам, — отвечал тот.
Лор пошел вперед, и ученый последовал за ним к выходу из пещеры Зеленого Дракона.
Забена прямо-таки бросилась к ученому, едва тот переступил порог отведенных ему покоев. Бентон Лор бросил на них взгляд, полный едва скрываемого веселья, и удалился.
Стоило ему уйти, волшебница разжала объятия и смерила Уэллена оценивающим взглядом.
— О чем ты беседовал с этим монстром?
— О многом, — ответил Уэллен, возмущенный ее поведением. — Я рассказал о себе, а затем мы поговорили об этих землях.
— Этак мило и цивилизованно, да? Гнев ученого возрос.
— По правде говоря, да. Гораздо цивилизованнее вот этой нашей беседы.
Она виновато опустила глаза, но теперь ученый знал правду.
— Ты ведь понимаешь, я беспокоилась о тебе.
— Потому, возможно, что я — единственное, что стоит между тобой и Зеленым Драконом, — резко бросил он.
И отвернулся, оглядывая комнату. Она была вырублена в камне, как и большая часть этих пещер. Оставалось лишь гадать, сделали это сами драконы или какая-то более древняя раса. Комната была почти так же просторна, как и дерево Забены. Голубые и изумрудные занавеси почти полностью закрывали стены, отчего ощущение подземелья пропадало. Из обычных для пещер мхов и грибов кто-то талантливый вылепил удивительные украшения, делавшие жилище Уэллена еще чудеснее.
Почти примитивными в сравнении с остальным казались стол и кровать, покрытые искусной резьбой. На столике возле кровати было приготовлено вино. Пол устилал прекрасный ярко-зеленый ковер, при ближайшем рассмотрении оказавшийся травой.
После его замечания Забена довольно долго оставалась молчаливой и мрачной, но, когда ученому нечего больше было рассматривать, возобновила беседу.
— Ты же понимаешь: здесь мы не в большей безопасности, чем на равнине.
— Ты — может быть.
— Уэллен… — Она снова приняла облик соблазнительницы. — Я ведь никогда не желала тебе ничего дурного.