— А, может, господа послы Шахрайского эмирата и Уч-Арамского халифата согласились бы подписать с нами отдельное соглашение… — схватился за мокрую и давно погружающуюся в глубины Соляного озера соломинку царь. — Наши обозы могли бы проходить только по вашим территориям, минуя Улюм и Каракан, а за это, предположим, мы бы позволили вашим купцам торговать на наших приграничных рынках… беспошлинно?.. По будним дням?..
Господа послы переглянулись, но их старшие по заговору товарищи не дали им время подумать.
— Э-э-э, зачем так говоришь? — улыбаясь узкими колючими глазами, тут же встрял посол Караканского каганата. — Мы все тут заодно, да?
— Бусурманин сказал — бусурманин сделал, — подержал его улюмчанин. — Мы ж вам хорошее дело предлагаем, да?
— И товары свои вы продавать собираетесь, конечно, в ту же цену, что и наши негоцианты, или дешевле, — уточняя и пряча бессильно подмышки кулаки, издевательски склонил голову царь.
— Э-э-э, зачем в ту же цену?
— Зачем дешевле?
— Обидно говоришь, ваше величество! — огорченно развел короткими пухлыми ручками с растопыренными, унизанными перстнями пальцами посол каганата.
— Бизнес есть бизнес!
— Да еще землетрясение сколько убытков принесло, да?
— Чуть пол-каганата под землю не ушло, однако!
— Дворцы ремонтировать надо? Дороги надо? Арыки надо? Деньги надо!
— Да мы вам помощь гуманитарную окажем, не переживайте!
— Зачем переживать, да?
— И помощь зачем, да?
— Если мы эти деньги с вас так или по-другому всё равно возьмем, да?
Василий скрипнул зубами.
— А если мы не согласимся?
— Ай, зачем так говоришь, да?
— А как мне говорить, ежели вы нашего коммерсанта по миру пускаете! Вернее, не пускаете!..
— Ай, почему не пускаем? Платите и проезжайте, хоть всем Лукоморьем, милости просим, да?
— В таком случае мы будем вынуждены принять экстра-дипломатические меры по урегулированию проблемы! — как мог, многозначительно и сурово проговорил молодой правитель Лукоморья.
— Ай, принимайте! — умильно распустив морщинки вокруг узких косых глаз, расплылся в улыбке караканец. — Если придумаете. Да?
— Подписывайте, ваше величество, договор новый, — услужливо кланяясь, протянул царю пергамент с новыми условиями Песчаного блока улюмчанин. — Зачем, однако, спорить, праздник портить?
Царь Василий остановился, набрал полную грудь воздуха, лихорадочно, но тщетно подыскивая такой ответ, желательно, в словах, который бы не поставил секунду спустя все пять стран на тонкую, хрупкую грань войны, но без пользы выпустил его сквозь зубы.
Дипломатических выражений, слов, или хотя бы отдельных буквенных сочетаний у него к концу переговоров не оставалось.