— Нет, не в курсе, кхун Танакан.
— Может ли это послужить фактором снижения оценочной стоимости вазы?
— Не исключено. Ясно одно: окончательная оценка требует серьезных размышлений. Всего доброго, кхун Танакан.
— Позвольте вас проводить.
Когда шеф открыл дверь, секретарь прильнула ко мне с таким откровенным притворством, какое мне приходилось видеть только в барах.
Когда мы оказались в старой патрульной машине, Викорн спросил:
— Ну, как я выступил?
— Как всегда, блестяще. Разговорами о вазе спасли его лицо. Но он может заявить, что ничего не признает.
— Может. И даже подкупит судью, чтобы вернее выйти сухим из воды. Но после этого никто не поверит ни одному его слову, особенно в международном банковском сообществе, а он больше жизни любит выставляться мистером Банкиром с большой буквы.
Мы смотрели в разные окна, но думали об одном и том же.
— Ему можно верить?
— Что он не знал о смерти девушки? Непонятно. Он такой луак иен… Что бы ни сказал, звучит абсолютно искусственно. Но не исключено, что не соврал, что был прошлую неделю в Малайзии. Какое это имеет значение? Моя задача состояла в том, чтобы показать: речь идет не только о неосмотрительности — в деле появился труп. Я продаю индульгенцию, освобождающую от обвинения в убийстве. — Викорн провел ладонью по своему широкому мудрому лбу. — Скажу тебе вот что, Сончай: это дело — твой самый большой мне подарок. И разговор с Танаканом меня сильно позабавил. Как ты посмотришь, если я дам тебе на бедность двадцать один процент?
— Замечательно.
— Да, забыл спросить. Ты съездил к реке проверить, как там наш Ямми?
— Нет еще. Занимался Бейкером.
— Совсем закрутился, — буркнул Викорн. — Не сказал тебе, что мы его нашли.
— Нашли? Оперативно.
Полковник похлопал себя по лбу.
— Среди нас еще не перевелись полицейские. Я попросил иммиграционную службу устанавливать личности всех, кто пересекает камбоджийскую границу, но пока еще не внесен в изометрическую базу данных, чтобы можно было сверяться по фотографии. Таких оказалось пять, и только один из них был отлично известен белым мошенникам. Поэтому я пообещал тамошним ребятам сто тысяч бат. — Улыбка Викорна была воплощением мудрости и сочувствия. — Когда общаешься с людьми, все решает мотивация. Я позволил им его слегка отколошматить — это входило в цену, — чтобы, когда ты приедешь, он был совсем сговорчивым. — Полковника раздражала рваная обивка сиденья. Он несколько мгновений молчал и нетерпеливо ерзал. — Спешки никакой нет, Бейкер никуда не денется. Перед тем как уехать, навести сначала Ямми.